Город, где сбываются мечты (СИ)

========== Ты не знаешь, что такое Джокер! ==========

Харлин Квинзель с возмущением глядела на бардак в собственных вещах.

— Чарли! — зло воскликнула она. — Ну сколько можно?

Она направилась в соседнюю комнату, где и находилась виновница её злости. Харлин распахнула дверь и скептически оглядела бардак — иного состояния эта комната не знала, пребывая в вечном хаосе разбросанных вещей. Харлин не представляла, как тут можно ориентироваться. Но в комнате никого не было, что заставило девушку вглядеться в этот хаос повнимательнее.

— Бу! — из внезапно распахнувшегося шкафа выскочила девушка, заставив Харлин завопить от неожиданности.

Девушки были одинакового роста, у них было одинаковое телосложение, одинаковые голубые глаза, одинаковые черты лица. На этом сходство заканчивалось. Харлин была одета в строгий костюм, её белокурые волосы были уложены в аккуратный пучок — волосок к волоску, ни одной выбившейся прядки, неброский макияж — настоящий строгий врач-психиатр, которым и была эта особа. В отличие от своей взбалмошной сестры, одетой в неформальном стиле, с копной растрёпанных разноцветных волос на голове и с яркими татуировками по всему телу. Если бы не внешнее сходство, никто бы не догадался, что перед ним сёстры-близнецы.

— Шарлотта! — возмутилась Харлин.

— Испугалась, — расхохоталась та, воодушевившись.

— Ты опять брала без спроса мои вещи! — попыталась отчитать сестру Квинзель, впрочем, даже не надеясь на успех.

— Харл, не будь такой занудой, — отмахнулась от неё Чарли.

— Ты обещала!

— Мне срочно понадобился костюм. А ты же знаешь, что у меня такой приличной одежды, как у тебя, нет.

— Зачем? — опешила Харлин.

То, что бунтарке Чарли понадобилась приличная одежда, не укладывалось в голове. Всем её попыткам привести Чарли в «божеский вид», та отчаянно сопротивлялась, настаивая на том, что ей прекрасно и так. Ещё говорила Чарли, быстрее небо с землей местами поменяется, чем она «впихнёт свою тушку в эту скукотень».

Чарли закатила глаза и демонстративно фыркнула, падая на кровать, заваленную одеждой.

— Я сегодня ходила на собеседование, — неохотно призналась она.

Харлин нарочито наигранно вскинула брови, округлив глаза. Всем своим видом она демонстрировала скептицизм. Попытки сестры устроиться на работу можно было пересчитать по пальцам одной руки. Двупалой.

— И куда же?

Нет, определённо Чарли сегодня решила свести её с ума. Именно сегодня, когда у неё был такой трудный день!

Чарли выдержала паузу, хитро глядя на сестру. О да, сейчас она удивит зануду идеальную Харлин, которая давно считает её пропащей и ни на что не годной. Харлин всегда была правильной, аккуратной, послушной, умной. Родители и все окружающие называли её хорошей девочкой и идеальным ребёнком, а Чарли — занудой Харл. Насколько одна сестра была безупречна, настолько же вторая испорчена. Черное и белое, два полюса в одной семье, постоянные конфликты и напряжение.

Харлин блестяще закончила школу, попутно получив разряд в спортивной гимнастике, затем поступила в медицинский колледж, закончила его с отличием, прошла интернатуру и теперь работала в Аркхэме психиатром. Она была весьма успешным и подающим надежды молодым врачом, и у неё были все шансы в будущем стать одним лучших специалистов клиники. Ей сегодня даже доверили самого опасного пациента из всех.

Шарлотта, или же, как она привыкла — Чарли, была абсолютной противоположностью сестре. На неё уже давно махнули рукой, позволив делать всё, что вздумается, и втайне надеясь на скорое возмездие. Дурные привычки, подозрительные компании, абсолютное безразличие к учёбе и своему здоровью отличали Шарлотту Квинзель. В детстве она дралась с мальчишками, в юности — со всеми подряд, и вечно находила приключения на свою дурную голову. Она умела пользоваться всеми видами оружия, и именно спортивный разряд по стрельбе помог ей худо-бедно закончить первый попавший факультет первого попавшегося колледжа и получить неожиданно для всех профессию химика.

Пока Харлин училась в медицинском колледже и проходила интернатуру, Чарли пустилась во все тяжкие, словно стремясь упасть как можно глубже — на самое дно. Работать она не собиралась, как-то устраивать свою жизнь — тоже. Родители остались в пригороде Готэма, так что девушки выживали, как могли, в полном опасностей большом городе. Но как это было ни странно, именно Чарли принадлежала квартира, в которой сейчас жили сёстры. Где и на какие средства она её достала, оставалось загадкой. Правда Харлин привела ободранную и запущенную конуру в должный вид, сделала ремонт и содержала её в относительном порядке. Кроме комнаты Чарли, разумеется, где царил такой привычный и родной сердцу той хаос.

И естественно поэтому Харлин никак не могла предположить, что услышит из уст сестры именно это:

— Готэмский университет.

— Что? — переспросила она, подумав, что ослышалась.

— Меня приняли лаборантом в университет, — подтвердила Чарли.

— Ты меня разыгрываешь? — продолжала не верить Харлин. — Как они могли взять тебя?