Город, где живёт магия. Трилогия (СИ)

Поначалу я хотела отказаться, но запах у подогретого вина был весьма соблазнительный, и я невольно наклонилась над подносом, принюхиваясь к поднимающемуся от кружек пару. Пряный имбирь, сладкая корица, нотка колючей гвоздики, спелые яблоки, апельсиновая цедра со свежим цитрусовым ароматом. Любопытно, когда это Тео научился варить такие напитки? Или это тоже магия? Я потянулась рукой к ближайшей кружке, когда дверь открылась, и раздались приближающиеся шаги.

– Ты уже начала без меня, – проговорил Тео, и я покачала головой.

– Ещё нет. Пахнет очень вкусно. Спасибо.

– На вкус ещё лучше, – заверил он, садясь на кровать напротив меня и взяв кружку со стоящего на столике подноса. – Правда, для глинтвейна желательны специальные бокалы, но я решил, что для ночных посиделок это необязательно. За тебя, Ники.

– Мы уже пили за всех нас в ресторане, – напомнила я.

– А сейчас я бы хотел выпить только за тебя. За твоё появление в моей жизни. За те дни в детском лагере, где мне было по-настоящему одиноко, пока ты ко мне не подошла, – с неожиданно серьёзностью проговорил он.

– Разве я первая к тебе подошла? – уточнила я. В детском летнем лагере в России Тео оказался по протекции Александра Владимировича Воронича, нашего общего родственника. Его родители тогда были заняты своим разводом и не возражали против того, что сына отправили в другую страну. – А не ты? Уже не помню.

– Возможно, мы подошли друг к другу одновременно, – заметил Тео.

– Может быть, – согласилась я, поднося кружку к губам и делая первый глоток. Тео был прав – вкус этого напитка оказался ещё приятнее, чем аромат. Соединяя в себе терпкую сладость, лёгкую остроту и едва ощутимую на языке кислинку, глинтвейн согревал и нежно пощипывал губы.

– Даже не сомневался, что тебе понравится, – удовлетворённо произнёс Тео, наблюдая за моей реакцией, когда я, зажмурившись от удовольствия, наслаждалась вкусом глинтвейна.

Нельзя было отрицать тот факт, что, прожив вместе всё это время и не расставаясь с надетыми в вечер помолвки кольцами, мы не только с каждым днём становились ближе, но и успели неплохо узнать друг друга. Интересы, предпочтения, привычки, любимые темы для разговоров и те вопросы, которых нежелательно касаться в беседе. Практически всё это мы друг о друге запомнили. Для меня не было секретом, песни каких групп любит слушать Тео и что предпочитает есть на ужин. Также я знала, что когда-то он и сам мечтал о том, чтобы стать музыкантом. А ему были известны мой любимый цвет и названия книг, которые мне нравилось перечитывать, несмотря на то, что я знала весь их сюжет почти наизусть.

Вот и сейчас Тео безошибочно угадал, что приготовленный им глинтвейн будет в моём вкусе. Я не и заметила, как выпила половину кружки. Голова снова закружилась, но сейчас я хотя бы находилась не на лестнице, а потому могла не бояться, что упаду.

Но всё же Тео до сих пор во многом оставался для меня загадкой. Как будто существовала какая-то граница, дальше которой он меня не пропускал, а я не хотела быть слишком навязчивой и любопытной. Как бы то ни было, какая-то часть его жизни была непосредственно связана со мной, но в моём знании об этом оставались пробелы. Мне не было известно, с какой целью ему понадобилась наша фиктивная помолвка. Может быть, в этом была вина его отца, который оказался почти таким же авторитарным и равнодушным к чувствам других человеком, как и старший Воронич, объявивший себя моим опекуном. Но ведь теперь, когда мне исполнился двадцать один год, я больше не обязана подчиняться ему. Да и Тео уже не школьник или студент, а вполне взрослый и самостоятельный человек, живущий отдельно от родителей.

Дата моего вылета в Россию была назначена на завтрашний день. Я не оповестила о том, что собираюсь приехать, ни Регину, ни приёмных родителей. По правде говоря, мне бы хотелось, чтобы меня кто-нибудь встретил, но почему-то казалось, что, если я заранее сообщу кому-то о своём возвращении, то что-то пойдёт не так.

– Может быть, поговорим насчёт нашей помолвки? – решилась предложить я, сделав ещё один большой глоток начинающего остывать глинтвейна.

– Тебе так не терпится от меня избавиться, Ники? – отозвался Тео, и в его голосе мне послышалась обида.

– Разумеется, я не хочу от тебя избавляться! – фыркнула я. – Но так ты почувствуешь себя свободнее. И нам больше не придётся никого обманывать, – добавила я.

– Свободнее для чего? – уточнил он.

– Для чего-нибудь.

– Значит, ты считаешь, что ограничиваешь мою свободу?

– Н… нет, – пробормотала я. Разговор явно сворачивал не в ту сторону. Я опустила взгляд в свою кружку, будто надеялась увидеть там ответ на вопрос, как мне подобрать правильные слова.

– Посмотри на меня, Ники.

Я подняла глаза, и под его взглядом – непривычно нежным, задумчивым и немного растерянным – мне стало ещё сложнее пытаться собраться с мыслями.

– Ты никогда не думала, что мы могли бы и не обманывать других и не притворяться? – спросил он.