Город, где живёт магия. Трилогия (СИ)

Проводив его взглядом, Инна допила содержимое бокала и, ещё некоторое время посидев в нарушаемой лишь тиканьем старинных часов тишине, отправилась в спальню. Заснула не сразу. Когда закрывала глаза, под сомкнутыми веками появлялись странные фантасмагорические картины на грани между явью и сном.

Мартин вернулся только под утро. Проскользнул в комнату, на ходу сбрасывая с себя одежду. Сразу же потянулся к ней – руками, губами, всем телом. Оказавшись на постели, скинул на пол тонкую простыню, которой Инна укрывалась тёплыми летними ночами, обхватил её губы своими, пальцами вжимаясь в нежную кожу почти до боли. Это было похоже на продолжение сна, в котором она, изгибаясь под этими прикосновениями, ещё почти неосознанно отвечала на его поцелуи, то неспешно-долгие, то быстрые и горячие, как укусы. Проснувшись окончательно, она стиснула его плечи, притягивая к себе ещё ближе, оставляя царапины от острых ногтей, издавая смешавшиеся с их тяжёлым дыханием стоны от пронзавших её вспышек удовольствия. Позже Инна поднялась с кровати и, завернувшись в простыню, на цыпочках вышла из спальни, в которой оставался забывшийся глубоким сном мужчина.

Глава 40

Просыпаться не хотелось. На сегодня страшные сновидения (и не только сновидения) отступили, позволив мне погрузиться в сон, в котором не было ни жутковатых развалин, ни заканчивающихся тупиками коридоров, ни луж крови на полу, ни запертых дверей, и, что самое главное, там не было демонов. Зато они появлялись наяву, но и это также осталось позади, оставив меня живой и практически невредимой, если не считать нескольких глубоких царапин, обломанных ногтей и порезанного пальца.

Постепенно выскальзывая из объятий сна, я ещё какое-то время полежала на просторной кровати, наслаждаясь мягкостью чистого постельного белья и ласково скользившими по коже лучами солнца. Должно быть, уже успел наступить день, и, учитывая, что меня никто не будил, проспала я довольно долго. Перевернувшись на живот, я обняла подушку и зарылась в неё носом, чувствуя себя всё ещё не готовой расстаться с полудрёмой, в которой пребывала.

Мягкие шаги вторглись в тишину комнаты, заставив меня на мгновение насторожиться и повернуть голову в сторону двери. Кровать негромко скрипнула и слегка пригнулась под весом севшего на её край человека. Я не пошевелилась, но чуть позже, когда что-то начало щекотать мне нос, пришлось открыть глаза.

– Будить надо поцелуем, – пробормотала я, безуспешно попытавшись оттолкнуть от лица его пальцы.

Дарий, небрежно устроившись в нескольких сантиметрах от меня, не торопился убирать руку от моего носа. Отворачиваясь, я снова легла на спину, сладко потянулась, зевая и всем своим видом давая понять, как хорошо мне спалось, и вот бы ещё чуть-чуть… Но, поймав направление его взгляда, я тут же села, прижимая к груди простыню.

Кто же виноват, что все вещи, которые были на мне вчера, я, приняв душ, постирала и повесила в ванной комнате сушиться, а пижам, как и халатов, в этой гостинице не выдавали?

Княжевич встал, прошёлся по комнате, остановился возле окна. Из одежды на нём наличествовали только джинсы. Вид у него был не самый бодрый. Похоже, в отличие от меня, ему этой ночью спалось не очень хорошо. Наверное, размышлял над тем, кто же втравил нас в историю с так называемым Нижним миром.

Я вспомнила прошедшую ночь, когда мы стояли в очерченном моей кровью круге, прижимаясь друг к другу и давая обещания, что непременно вернёмся в дом, где когда-то началась моя жизнь. Пряча лицо на груди Дария, чтобы не смотреть на окруживших нас демонов, я представляла себе дом, стоящий в отдалении, маленькую комнатку в мансарде, где так уютно, наверное, слушать шум дождя за окном, гладкие деревянные полы, по которым приятно ходить босиком. Когда я впервые оказалась в том доме, он показался мне знакомым, а теперь и вовсе стал чем-то вроде доброго друга, ожидающего моего возвращения.

Возвращение в наш мир наступило незаметно. Вот только что вокруг нас слышались рычащие, визжащие и завывающие вопли недовольных ускользающей добычей преследователей, как всё стихло, и наступила тишина, которую нарушали лишь шорохи листвы и далёкое уханье совы. Мы по-прежнему находились в лесу, но теперь это был самый обычный лиственный лесок, окружавший город и начисто лишённый даже следов демонов.

Выйдя из круга, мы вернулись к машине, возле которой не обнаружилось второго автомобиля – того, с которым мы некоторое время назад столкнулись. Лишь разбитые стёкла и небольшая вмятина свидетельствовали о том, что небольшая авария всё же произошла. Кроме того, в баке не оказалось бензина, хотя Княжевич заезжал на автозаправку незадолго до того, как отправиться в особняк Розенберга.