Город, где живёт магия. Трилогия

— Доброе утро! — отозвался он, вставая из-за стола и открывая окно, чтобы впустить в кухню свежий воздух летнего утра. — Кофе? Молока и сахара нет, — добавил Княжевич.

— Да, спасибо, — ответила девушка, присаживаясь на край табуретки. — Мы вчера… То есть, я вчера…

— Что, снова ничего не помните? — с усмешкой поинтересовался Дарий. Её замешательство его позабавило. Захотелось даже немного поддразнить девушку.

— Помню, но смутно, — призналась она, заливаясь краской, что было невозможно скрыть при её светлой коже. — И голова болит. Это всё ваш ром! — обвиняющим тоном произнесла Вероника и потёрла лоб.

— Вам нужно было снять стресс, — заметил он, налил и поставил перед ней кружку с кофе.

— А другого способа не было? — поинтересовалась Вероника.

Дарий сделал глоток и закашлялся, на секунду представив себе альтернативные методы снятия стресса.

Тем временем, Вероника придвинула к себе свою кружку и, опираясь щекой на согнутую в локте руку, задумчиво посмотрела на него.

— Что вы собираетесь делать? — спросила она.

— С чем? — отозвался он.

— С тем, что я вам вчера рассказала. Вы сообщите об этом остальным? У себя, в Магическом Надзоре.

— Почему вы спрашиваете? — вопросом на вопрос ответил Княжевич, когда она полюбопытствовала о том, о чём он и сам думал всё утро.

— Просто… он… этот человек сказал, что у них везде свои люди, — проговорила девушка, и на её лице снова промелькнула тень. — И в Магическом Надзоре, и в Инквизиции. Поэтому, если вы расскажете, и они узнают, что я слышала…

— Вы имеете в виду убийцу и его сообщников? — спросил Дарий. Вероника кивнула и низко опустила голову. — Не волнуйтесь раньше времени. Я ещё не решил, что с этим делать.

— Но ведь есть же люди, которым вы доверяете? — поинтересовалась она, снова поднимая голову и смотря на него в упор своими ясными синющими глазами. — Им вы собираетесь рассказать? Сегодня?

— Я думаю, дальнейшее вас уже не касается, — произнёс он и понял, что это прозвучало грубовато, когда девушка закусила губу и встала из-за стола, не допив кофе. — Вероника, для вашей же безопасности будет гораздо лучше, если вы больше ни о чём не будете знать и не сможете об этом рассказать… если что, — чуть более мягко добавил Княжевич. — Уж поверьте мне.

— Тогда я собираюсь вернуться в общежитие, — ответила девушка. — Если нам больше не о чем разговаривать. Спасибо за… за всё.

— Может быть, вам пока стоило бы пожить у родителей? — спросил Дарий. — И мне будет спокойнее, и вам безопаснее. Кстати, почему вы живёте в общежитии, а не с ними?

— Это моё личное дело, — проговорила она, всё ещё сохраняя обиженный вид.

— В общежитии ты сейчас одна в комнате? — поинтересовался он, впервые обратившись к ней на ты и даже не сразу заметив это.

— Да, — уже чуть более дружелюбно произнесла Вероника, и Княжевич понял, что ей по-прежнему очень страшно даже приближаться к зданию университета, хотя она и пытается изобразить бесстрашие и самоуверенность.

— Но вы… ты ведь позвонишь мне, если что-нибудь случится? Сразу же! Обещаешь?

— А у меня есть выбор? — отозвалась девушка, и Дарий вдруг почувствовал такое сильное желание защитить её, не отпускать от себя, всеми возможными способами позаботиться о её безопасности, что ему стало не по себе.

«Я просто выполняю свою работу», — подумал Княжевич и сам себе не поверил.

— Я тебя подвезу, — сказал он.

— Не нужно, я доберусь на трамвае. До свидания. И ещё раз спасибо…

Дарий смотрел, как она надевает кеды, непослушными пальцами завязывая шнурки, небрежно перебрасывает через плечо сумку и выходит из квартиры. Хлопнула дверь, на лестнице прозвучали быстрые шаги. В ту же минуту раздался громкий звонок его мобильного телефона.

Глава 4

Вероника

Старый дребезжащий трамвай подошёл к остановке именно в тот самый момент, когда там оказалась я. Выбрав относительно удобное место, я предъявила кондуктору студенческую карточку и отвернулась к окну. Пожалела только о том, что у меня не было с собой книги, в которую можно было уткнуться носом, чтобы полностью отвлечься от окружающей обстановки и хотя бы на время спрятаться от собственных мыслей, которые крутились в голове, наталкиваясь друг на друга и не находя совершенно никакого выхода.

Я думала о вчерашнем вечере, после которого и университет, и моя комната в общежитии больше не казались мирными и безопасными местами. Думала о немолодом декане, у которого наверняка остались родственники, тяжело переживающие его неожиданную смерть (хотя, может ли смерть быть ожидаемой?). Думала о специалисте Магического Надзора Дарии Княжевиче и нашем с ним разговоре этим солнечным летним утром.

Может быть, не следовало на него обижаться. В конце концов, Дарий Андреевич не сделал мне абсолютно ничего плохого. Возможно, он, в самом деле, проявил заботу, когда не пожелал ничего рассказывать и дал понять, что мне нужно как можно скорее забыть о случившемся и моей роли в том, что произошло.