Город греха

Можно, конечно, продолжать помалкивать про малыша и ничего не говорить Малу. Тот и мысли не допускал, что Найлза убил малыш, он почти уверен, что это сделали люди Коэна: Мал видел, как Дэнни допрашивал одного бандюка Драгны по имени Винни Скоппеттоне и тот выболтал, что в стрелке у Шерри участвовали полицейские. Для Мала этого было достаточно, и он продолжал идеализировать Апшо как толкового полицейского, который прямой дорогой шагает к чинам и славе. Умолчание о тайне малыша стало началом всего.

Базз погрозил пальцем могильному камню. Факты, только факты.

Первое. Когда полиция вскрыла квартиру Апшо, там все было перевернуто вверх дном. Посмертную экспертизу проводил сам Норт Лейман. На всем барахле и мебели были отпечатки пальцев одного Дэнни, и он пришел к выводу, что в последние минуты жизни малыш впал в безумие. В полицейском рапорте с описью имущества, найденного в квартире, нет упоминания ни о документах большого жюри, ни о личных бумагах Дэнни по его расследованию. Он сам тайком пробирался туда, тоже все просмотрел самым тщательным образом и никакого тайника с документами не нашел. Мал был там, когда обнаружили труп, и говорил, что полиция ничего в его комнатах не тронула, забрали только тело и нож.

Второе. Вечером накануне смерти ему позвонил Дэнни: его поразило, что два его дела пересеклись на контактах Чарлза Хартшорна и Рейнольдса Лофтиса.

«Помшерифа, не хочешь ли ты сказать, что подозреваешь в убийстве Лофтиса?» — «Может быть. Очень может быть. Он подходит под описания убийцы… идеально подходит».

Однако Дэнни Апшо убил себя, а никакой не убийца. И квартиру он перевернул сам, а не вор, укравший его бумаги. Дадли Смит непонятно почему настроен против малыша, но выкрадывать документы ему было ни к чему, а если бы он сделал это, то обставил бы это как грабеж.

Значит, имеем дело еще с одним неизвестным лицом — значит, есть с кем расквитаться, а это уже хорошо.

Базз отыскал Мала во дворе дома Эллиса Лоу: он сидел на софе под солнцем и перебирал бумаги. Кожа да кости — будто морил себя голодом, чтобы согнать вес до категории «пера».

— Привет, босс.

Мал молча кивнул и продолжил свое занятие.

— Надо поговорить, — сказал Базз.

— О чем?

— Да уж не о заговоре комми.

Мал обвел карандашом цепочку фамилий:

— Знаю, ты это не воспринимаешь серьезно, а дело это серьезное.

— Серьезное в смысле деньжат, я бы так сказал. И свою долю получить мне, конечно, хочется. Хочу поговорить о другом.

— О чем же?

— Скажем, об Апшо.

Мал отложил бумаги и карандаш:

— Это теперь дело полиции Лос-Анджелеса.

— Босс, я уверен, что не он убил Найлза.

— С этим все покончено, Базз. Это дело рук Микки или Джека Д., а доказать нам это не удастся и за тысячу лет.

Базз присел рядом на софу. От нее пахло плесенью, кто-то из охотников за красными гасил сигареты о ее подлокотники.

— Мал, помнишь, Апшо говорил нам о личном деле, которое завел на убитых педов?

— Конечно помню.

— Его выкрали вместе с копией пакета документов по большому жюри.

— Что?

— Я знаю точно. Ты говорил, что полиция опечатала его квартиру, ничего не взяв, а я посмотрел его стол в отделении Западного Голливуда. Полно всяких бумаг, но ни одной по 187-му и большому жюри. Ты так увлекся охотой на красных, что, видно, не подумал об этом.

Мал постучал по руке Базза карандашом:

— Ты прав. А ты что задумал? Малыш в могиле, он погорел на том, что вскрыл ту квартиру. И это значило — конец карьере. А он мог бы стать лучшим из лучших. Жаль его, но он сам вырыл себе могилу.

Базз накрыл рукой руку Мала:

— Босс, это мы вырыли ему могилу. Ты с этой де Хейвен, а я… да что там… — Он выругался.

Мал высвободил руку.

— А ты что?

— Малыш все думал о Рейнольдсе Лофтисе. Вечером накануне его смерти мы говорили с ним по телефону. Он прочел в газетах про самоубийство Чарлза Хартшорна, там говорилось, что он был адвокатом Комитета защиты Сонной Лагуны, а Апшо разрабатывал его по убойному делу — Хартшорна однажды шантажировал один из убитых. Я рассказал ему, что Хартшорна еще в 44-м замели как педа вместе с Лофтисом, и малыш просто чуть с ума не сошел. Он не знал, что Хартшорн был связан с Сонной Лагуной, и это, кажется, его просто с ног свалило. Я спросил его, подозревает ли он Лофтиса, и он сказал: «Очень может быть».

— А ты не говорил об этом с Шортеллом?

— Нет, он в отпуске, в Монтане.

— А с Майком Брюнингом?

— Я ему не верю, не скажет он правды. Помнишь, Дэнни говорил, что он отлынивает и только мешает ему?

— Что же ты мне сразу не сказал, Микс!

— Да я все прикидывал, думал, как к этому лучше подойти.

— И как же?

Базз усмехнулся:

— Может, Лофтис — главный подозреваемый, а может, и нет. Я достану убийцу педов, кто бы он ни был.

Теперь усмехнулся Мал:

— А дальше что?

— Арестую его или убью.

— Ты рехнулся.

— А я думал, может, ты тоже подключишься. У рехнувшегося капитана больше шансов…

— У меня большое жюри, Микс. А послезавтра — суд по опеке.

Базз хрустнул пальцами.

— Подключишься?

— Нет. Это чистое безумие. И ты не похож на человека, склонного сентиментальничать.

— Я считаю себя его должником. Оба мы должники.

— Ты совершаешь ошибку, Микс.