Читаем Город и рыцарство феодальной Кастилии: Сепульведа и Куэльяр в XIII — середине XIV века полностью

Ключевая роль института вассального контракта в системе фиксации скрепленных им взаимных частноправовых обязательств изучена достаточно хорошо[556]. По существу, такие контракты составляли реальный фундамент всей политической системы феодального времени[557]. Добавлю, что ныне политическая организация феодальной эпохи представляется еще более сложной и гетерогенной, чем это считалось прежде; среди прочего она вобрала в себя и некоторые элементы публично-правового характера, унаследованные от античности и раннего Средневековья[558]. Однако решающую роль в системе так называемого феодального государства (если вообще можно констатировать существование государства в римско-правовом смысле применительно к высокому Средневековью) играли все-таки частноправовые узы.

К настоящему времени, когда представления о «нефеодальном» характере средневекового леоно-кастильского общества принадлежат уже прошлому испанской медиевистики, не вызывает удивления факт присутствия института «homagium» (или «hominium») запиренейского типа и в феодальном праве средневековой Кастилии. Оно знало этот институт не позднее XII в. — соответствующий термин фигурирует в тексте «Песни о моем Сиде»[559]. В следующем веке он появляется не только в «Королевском фуэро», но и в нарративных текстах. Так, вассальный ритуал, включающий «homagium» классического типа, упоминается в латинской «Готской истории» (Historia Gótica) Родриго Хименеса де Рада (XIII в.), причем соответствующий эпизод включен хронистом в повествование о предшествующей эпохе: знаменитый кастильский граф Педро Ансурес де Кастро подтверждает свой вассальный статус по отношению к королю Арагона Альфонсо I Воителю (1064–1094). В старокастильской же «Первой всеобщей хронике» (где соответствующий эпизод приводится в дословном переводе) латинское «manu & ore hominium» передается как «pleito e omenaie»[560].

В тот же период в «Семи Партидах» короля Альфонсо X Мудрого (1252–1284) распределение придворных должностей предстает как пожалование феодов в классическом смысле этого понятия. Соответствующая церемония, как и за Пиренеями, включает три основных элемента оформления вассального контракта: «el de immixtio manuum», клятву вассальной верности (знаменитое «fois» французских текстов) и инвеституру (в данном случае в качестве ее объектов выступают символы, соответствующие каждой конкретной должности)[561]. Наконец, следует учесть и тот факт, что в текстах интересующего нас периода выделяется в качестве отдельной традиционная для «Испаний» форма вассального контракта (besamanos), оформление которой сопровождалось ритуальным поцелуем руки сеньора и которая, по меньшей мере с XII в., сосуществовала с феодальным «hominium» классического типа: так, уже упоминавшийся Р. Хименес де Рада использует в соответствующем случае выражение mos Hispanus[562].

«Партиды» фиксируют принципиальное отличие существа двух форм соглашений: в интерпретации кастильского законодателя кастильский оммаж (homenaje) трактуется как прямой аналог французского «тесного оммажа» (hommage lige), предназначенный для фиксации обязательств наиболее прочным образом. В этом смысле вполне естественно и то, что тот же законодатель предписывает использование оммажа-«homenaje» не только для скрепления вассальных обязательств в их классическом виде, но и для наиболее важных обязательств иного рода — «todos los otros pleytos et posturas que los homes ponen etre sí con entención de complirlas»[563]. И мы знаем, что эта норма действовала: в нарративных текстах того времени она упоминается неоднократно[564]. Особую роль института оммажа подчеркивает тот факт, что фиксируемые с его помощью личные (даже невассальные) обязательства носили наследственный характер и не подлежали разрыву. Если же они все-таки нарушались, это обрекало нарушителя на бесчестье и каралось как особо тяжкое преступление. Поэтому лица, принесшие оммаж, стремились к максимально четкому соблюдению если не духа, то буквы взятых на себя обязательств, не желая быть обвиненными в клятвопреступлении[565].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!
1937. Как врут о «сталинских репрессиях». Всё было не так!

40 миллионов погибших. Нет, 80! Нет, 100! Нет, 150 миллионов! Следуя завету Гитлера: «чем чудовищнее соврешь, тем скорее тебе поверят», «либералы» завышают реальные цифры сталинских репрессий даже не в десятки, а в сотни раз. Опровергая эту ложь, книга ведущего историка-сталиниста доказывает: ВСЕ БЫЛО НЕ ТАК! На самом деле к «высшей мере социальной защиты» при Сталине были приговорены 815 тысяч человек, а репрессированы по политическим статьям – не более 3 миллионов.Да и так ли уж невинны эти «жертвы 1937 года»? Можно ли считать «невинно осужденными» террористов и заговорщиков, готовивших насильственное свержение существующего строя (что вполне подпадает под нынешнюю статью об «экстремизме»)? Разве невинны были украинские и прибалтийские нацисты, кавказские разбойники и предатели Родины? А палачи Ягоды и Ежова, кровавая «ленинская гвардия» и «выродки Арбата», развалившие страну после смерти Сталина, – разве они не заслуживали «высшей меры»? Разоблачая самые лживые и клеветнические мифы, отвечая на главный вопрос советской истории: за что сажали и расстреливали при Сталине? – эта книга неопровержимо доказывает: ЗАДЕЛО!

Игорь Васильевич Пыхалов

История / Образование и наука
Лжеправители
Лжеправители

Власть притягивает людей как магнит, манит их невероятными возможностями и, как это ни печально, зачастую заставляет забывать об ответственности, которая из власти же и проистекает. Вероятно, именно поэтому, когда представляется даже малейшая возможность заполучить власть, многие идут на это, используя любые средства и даже проливая кровь – чаще чужую, но иногда и свою собственную. Так появляются лжеправители и самозванцы, претендующие на власть без каких бы то ни было оснований. При этом некоторые из них – например, Хоремхеб или Исэ Синкуро, – придя к власти далеко не праведным путем, становятся не самыми худшими из правителей, и память о них еще долго хранят благодарные подданные.Но большинство самозванцев, претендуя на власть, заботятся только о собственной выгоде, мечтая о богатстве и почестях или, на худой конец, рассчитывая хотя бы привлечь к себе внимание, как делали многочисленные лже-Людовики XVII или лже-Романовы. В любом случае, самозванство – это любопытный психологический феномен, поэтому даже в XXI веке оно вызывает пристальный интерес.

Анна Владимировна Корниенко

История / Политика / Образование и наука
50 знаменитых царственных династий
50 знаменитых царственных династий

«Монархия — это тихий океан, а демократия — бурное море…» Так представлял монархическую форму правления французский писатель XVIII века Жозеф Саньяль-Дюбе.Так ли это? Всегда ли монархия может служить для народа гарантией мира, покоя, благополучия и политической стабильности? Ответ на этот вопрос читатель сможет найти на страницах этой книги, которая рассказывает о самых знаменитых в мире династиях, правивших в разные эпохи: от древнейших египетских династий и династий Вавилона, средневековых династий Меровингов, Чингизидов, Сумэраги, Каролингов, Рюриковичей, Плантагенетов до сравнительно молодых — Бонапартов и Бернадотов. Представлены здесь также и ныне правящие династии Великобритании, Испании, Бельгии, Швеции и др.Помимо общей характеристики каждой династии, авторы старались более подробно остановиться на жизни и деятельности наиболее выдающихся ее представителей.

Валентина Марковна Скляренко , Мария Александровна Панкова , Наталья Игоревна Вологжина , Яна Александровна Батий

Биографии и Мемуары / История / Политика / Образование и наука / Документальное