Город и звезды

Постепенно происходили другие, менее заметные изменения, и в конце концов над поверхностью воды осталась только вибрирующая диафрагма, с помощью которой существо разговаривало. Без сомнения, впоследствии она также растворилась бы в исходной аморфной протоплазме. Элвину трудно было поверить, что разум может существовать в столь нестабильном облике – но самый большой сюрприз ждал его впереди. Было ясно, что существо имеет неземное происхождение. Но Хилвару, несмотря на немалые познания в биологии, понадобилось время, чтобы сообразить, с каким именно организмом они имеют дело. Это было не единое существо; в разговоре оно всегда называло себя «мы». Оно представляло собой не что иное, как колонию независимых существ, управляемых неведомыми силами.

Отдаленно похожие животные – к примеру, медузы – некогда процветали в древних океанах Земли. Некоторые из них имели огромные размеры, распластывая в воде свои прозрачные тела и заросли жалящих щупалец на пятнадцать, а то и на тридцать метров. Но ни одна из них не достигла даже слабейшего проблеска разума, обладая лишь простыми реакциями на внешние воздействия.

Здесь же интеллект, хоть и тускнеющий, вырождающийся, определенно присутствовал. Из памяти Элвина никогда не изгладилась эта неземная встреча, когда Хилвар медленно складывал из фрагментов историю Учителя, многоликий полип подбирал забытые слова, темное озеро плескалось у руин Шалмираны, а трехглазый робот наблюдал за ними немигающими зеницами.

Глава 13

Учитель прибыл на Землю в хаосе Переходных Веков, когда Галактическая Империя уже распадалась, но связи между звездами оборвались не полностью. Он был человеком, но дом его находился на планете, обращавшейся вокруг одного из Семи Солнц. Еще в молодости он был вынужден покинуть свой мир, и воспоминания о доме преследовали его всю жизнь. В своем изгнании он винил мстительных врагов. На самом же деле он страдал неизлечимой болезнью, которая, судя по всему, из всех рас Вселенной поражала только Homo Sapiens. Этой болезнью была религиозная мания.

В раннюю пору своей истории человеческий род выдвинул бесконечную череду пророков, провидцев, мессий и евангелистов, которые убеждали себя и своих последователей, что им одним открыты секреты Вселенной. Некоторые из них преуспели в установлении религий, переживших многие поколения и затронувших миллиарды людей; другие же были позабыты еще при жизни.

Подъем науки, с монотонной последовательностью опровергавшей космогонии пророков и творившей чудеса, с которыми не под силу было тягаться ни одному из них, в конце концов разрушил все эти верования. Он не уничтожил благоговения, почтения, смирения, испытываемого всеми разумными существами при созерцании ошеломительной Вселенной, служившей для них домом. В итоге он ослабил и наконец стер влияние многочисленных религий, каждая из которых с невероятным высокомерием провозглашала, что именно она является единственным вместилищем истины, в то время как миллионы ее соперниц и предшественниц ошибались.

Тем не менее, хотя религия и потеряла реальную власть с того момента, как человечество достигло элементарного уровня цивилизованности, отдельные новые культы все же продолжали появляться на протяжении веков. И как бы ни были фантастичны их символы веры, они всегда ухитрялись привлечь некоторое количество последователей. С особой силой они процветали в периоды смятения и беспорядка, и неудивительно, что Переходные Века дали огромный всплеск иррационализма. Когда реальность подавляет, люди пытаются утешить себя мифами. Учитель, даже будучи изгнанным из собственного мира, ушел отнюдь не обездоленным. Семь Солнц были центром галактической мощи и науки, а у него, судя по всему, были влиятельные друзья. Он начал свою хиджру на небольшом, но стремительном корабле, считавшемся одним из самых быстрых среди звездолетов всех времен. В изгнание он взял с собой и другой шедевр галактической науки – робота, который сейчас рассматривал Элвина и Хилвара.

Никто не представлял себе всех талантов и возможностей этой машины. До некоторой степени она стала, в сущности, «вторым я» Учителя; без нее, вероятно, учение о Великих потерпело бы крушение после его смерти. Они скитались вдвоем среди звездных облаков извилистыми путями, которые в итоге привели (и, конечно, не случайно) в тот мир, откуда вели свое происхождение предки Учителя.