Город ящеров (СИ)

— Ты стала настоящей ящеррицей, Венилакриме. Теперь слова не нужны — ты выбрала меня, я это знаю. Смотри, Венилакриме, каким наивным я стал! — он опять погладил меня по голове. — Даже пообещаю, что ты будешь самой счастливой женщиной на этой планете.

Мой хвост нетерпеливо ударил по земле. Я боялась, что пол проломится, как это случилось в комнате, но ничего такого не произошло.

И тут я заметила, что мой хвост потянулся к Руанну… как слабое новорождённое дитя тянется к матери… Ещё миг — и наши хвосты соприкоснутся.

Мыслите… Мой разрушенный дом. Руанн…

Он ощутил перемену моего настроения, и его хвост опасно дёрнулся.

Руанн отошёл от меня и отвернулся к стене. Я же продолжала смотреть на него, до сих пор не до конца веря, что он жив. Ещё полчаса назад я бы умерла ради того, чтобы вернуть ему жизнь. И теперь он рядом. Но…

— Венилакриме…

— Руанн… — я подошла к нему и обняла со спины. — Ты жив. Я люблю тебя, и теперь могу с уверенностью об этом говорить, но… Я росла не как ящеррица. Я росла, будучи уверенной, что я — землянка. И меня волнует судьба этих людей. Они — моя плоть и кровь, даже если я принадлежу к другому виду… Ты должен это понимать.

— Венилакриме…

— Нет, Руанн, позволь мне договорить, — я крепче его обняла. — Я понимаю тебя, понимаю твои причины. Ты земных людей на дух не переносишь. Но я — не такая, и если ты хочешь, чтобы я была рядом, тебе придётся это принять. Я… я не могу видеть, как ты на моих глазах убиваешь или подписываешь указы, губительные для землян. Если я не скажу сейчас — в дальнейшем это станет проблемой.

Руанн обернулся. Его хвост дёрнулся, мой — затих.

— Так что же, Лин, если я и дальше буду подписывать указы — ты уйдёшь? Ты, моя женщина, попытаешься покинуть меня? Думаешь, я тебе это позволю?! Да ты сама, сама будешь мучиться от собственного решения.

— Когда я была с тобой, то тоже мучилась! — закричала я в ответ. — Почему, по-твоему, я не превращалась?! Потому что не могла принять твой образ жизни! Я помню, как мы жили на станции! Помню, как тяжело было прятаться от вас, бояться любого шороха и видеть свет лишь раз в году! И дети, маленькие дети, которым по ночам снишься ты и тебе подобные, — я сделала паузу, чтобы успокоится. — Да, Руанн, я буду несчастлива без тебя, но и с тобой не представляю, как жить, если всё останется так, как есть.

Он схватил меня за плечи.

— Венилакриме! Ты думаешь, если я резко встану на защиту землян, этого не заметят?! Наша система — сложнейший отлаженный механизм. И когда шестерёнка не работает — её заменяют. Мне ничего не грозит, меня просто отстранят от должности, и я вернусь на Цертамину — в мир, где все мной восхищаются, но откуда я не дотянусь, чтобы влиять на происходящее на этой планете.

Он отпустил меня. Отошёл в сторону и отвернулся. Я видела лишь его напряжённую спину и слышала хриплый голос:

— Ты можешь уйти и считать, что совершаешь правильный поступок. Голодать, убегать от агентов, которых я пущу по твоему следу. Упиваться жалостью к себе и ненавистью ко всем ящеррам. Это — лёгкий и бесполезный путь. Или же… ты можешь остаться со мной, жить в чужом для тебя мире, среди врагов, и по-настоящему защищать то, что тебе дорого. Ради тебя…

Он обернулся ко мне, но его взгляд был направлен в никуда.

— Я постараюсь многое изменить, стану на сторону землян, хоть мне глубоко на них наплевать. Я буду это делать ради тебя, ради того, чтобы ты меня уважала. Но это — сложный путь и он требует выдержки, силы воли. Тебе придётся смеяться в ответ на шутки, которые вызывают у тебя раздражение, встречаться с ящеррами, виновными в смертях тысяч людей. Одеваться, как мы, говорить, как мы, реагировать, как мы.

Руанн подошёл ближе. Солнечные лучи запутались в его волосах.

— Но когда ты добьёшься результата и станешь своей — сможешь диктовать свои правила. Защитишь людей, спасёшь станции от окончательного вымирания. Вытащишь рабынь из ада. Так что? Какой путь ты выберешь: трудный, полный лишений, но абсолютно бесполезный, или лёгкий, но приносящий реальную пользу?

Он подошёл ещё ближе. Подал мне руку… и взглянул выжидающе. Он был готов держать эту руку вытянутой не один час и не два. Выбор — за мной.

Я вложила свою руку в твёрдую ладонь и внезапно заметила, что моя кожа стала намного более похожей на его — серебристый оттенок становился всё отчётливей.

— Всё, что я делал, — делал ради тебя. И я не планировал скрывать от тебя твоё происхождение, всего лишь хотел, чтобы ты самостоятельно осознала правду и приняла меня. Ведь я знал — ты моя привлечённая. Это твоя суть, ты не можешь от неё избавиться. Да, я влиял на тебя ментально, но лишь потому, что знал: ты не простишь мне того, что произошло на станции.

Он положил руки мне на талию. Привлёк к себе.

— Я не привык считаться с мнением других. А ты была… Я воспринимал тебя как то, что я хочу получить, наплевав на способы достижения цели. И ты не простила, ведь, узнав правду, решилась меня убить.

Я вздрогнула. Руки на талии немного разжались — он подумал, что сделал мне больно…

— Руанн… Я не могу не помогать землянам. И я буду это делать.