Город Ильеус

Он смотрит на неё и ждёт… И Раймунде хочется сказать что-нибудь, приласкать его, выразить как-нибудь свою радость, вместе с ним отпраздновать начало дождей. Они смотрят друг на друга, у них нет слов, они не умеют ласкать, не знают, как выразить свою радость, как отпраздновать приближение дождя. Они смотрят друг на друга. Она снова окликает его:

— Антоньо!

— Что ты, Мунда?

На секунду на лице её появляется выражение смутного страдания из-за того, что она не знает, что сказать. Но вот она опять улыбнулась:

— Будет дождь, Антоньо!

— Да, Мунда, будет!

— Большой будет урожай!

— Очень большой, Мунда!

И это всё, потому что больше ничего они не умеют сказать. Снова глядят они в небо. Туча растёт, скоро она повиснет над их плантацией. Может быть, в этом году они соберут девятьсот арроб какао. Может, даже больше, кто знает? Может быть…

2

Те девятьсот арроб какао, которые они намеревались собрать в этом году, были результатом двадцати семи лет каждодневного труда. Труда Антонио Витора и Раймунды. Участок земли, который Бадаро дали в приданое Раймунде, всё ещё не был расчищен от леса. Пока не окончилась борьба за Секейро Гранде, во время которой Антонио так активно защищал интересы своих хозяев, ему некогда было заняться своей землей. Раймунда продолжала служить в помещичьем доме до той самой ночи, когда сгорела усадьба Бадаро. Только когда все беспорядки кончились и Синьо Бадаро, который был ранен, приказал отпустить своих наёмников, Антонио Витор вспомнил, что у него есть клочок земли. Он наскоро сколотил ранчо и начал вырубать лес. Раньше это место называлось Репартименто, и стоял здесь большой, непроходимый лес — на месте его родились лучшие плантации Бадаро. Нерасчищенным оставался лишь маленький участок, который крестница получила в подарок к свадьбе. Синьо Бадаро оформил бумаги в нотариальной конторе, и участок был записан на имя Антонио Витора и Раймунды.

Первый год был ужасный, Антонио Витор не помнит другого такого. Они выстроили ранчо в лесу, кишащем змеями, и домик был такой маленький, что в нем едва умещались дощатые нары да примитивный очаг, сложенный из камней, где варились фасоль и мясо, служившие и обедом и ужином. Антонио и Раймунда начали вырубать большие деревья. Половину недели они работали на плантациях Бадаро, чтобы добыть денег на питание и одежду. Вторую половину недели они обрабатывали свой участок, вырубали лес. Дело подвигалось медленно, потому что их было только двое, а Раймунда, хотя сильная и здоровая, была женщина, и вскоре беременность стала мешать ей работать. На четвертом месяце она выкинула, в тот момент, когда помогала Антонио пилить дерево. Она чуть не умерла тогда, и Антонио пришлось занять денег у Жоана Магальяэса, чтоб вызвать врача.

Это был печальный день. Раймунда ходила уже с животом, Антонио Витор искоса поглядывал на неё, когда она суетилась возле него, собираясь помочь ему пилить и ожидая, чтоб он кончил рубить топором дерево, от которого во все стороны разлетались щепки. Антонио Витор как раз тогда подумал, что скоро беременность помешает Раймунде помогать ему, а он просто не знал, как справится без неё. Но эта работа — вырубка леса — слишком тяжела для женщины… Даже для мужчины тяжела, а тем более для женщины с ребёнком в животе… Работа в фазенде Бадаро была ещё более или менее сносной (семья жила теперь в Ильеусе, и Раймунде нечего было делать, в господском доме, ей пришлось трудиться на плантациях вместе с другими женщинами — женами и дочерьми батраков). Её задача состояла в том, чтобы обломком старого ножа разрубать двенадцать часов подряд плоды какао, которые мужчины снимали с деревьев. Девочки и мальчики собирали плоды, женщины и девушки разрезали их. Да, это было опасно. Неловкое движение, слишком сильный удар — и острие ножа, пройдя сквозь плод, вонзалось в руку. Можно ли встретить хоть одну женщину — жену батрака, у которой на ладонях не было бы глубоких шрамов — следов этой работы? У некоторых не хватало пальцев, они были отрублены острым ножом во время сбора плодов какао. А на плантациях росла огромная гора плодов, их складывали в специальные корзины, и вереницы ослов везли их к корытам для промывки.

Но всё же это была лёгкая работа, если сравнивать её с работой в лесу, когда приходилось сваливать высоченные деревья и вырубать просеки, чтобы потом жечь костры, огнём прокладывая себе дорогу. В тот день Антонио как раз думал обо всём этом и спрашивал себя, сколько ещё времени Раймунда сможет выдержать этот изнурительный труд. Чёрт знает, как он справится здесь один, когда она уже не сможет помогать ему… Работая на плантациях Бадаро, они с трудом сводили концы с концами, чтоб как-нибудь прожить вдвоём и иметь возможность остаток недели проработать на своём участке. Где он достанет денег, чтоб оплатить работника, когда жена больше не сможет помогать ему?