Город иллюзий

Как многие другие могли бы направить его, помочь ему в его поисках, вооружить знанием, если бы только он пошел через прерии в одиночку? Сколь многому он мог бы научиться, если бы не доверился душой и телом этой низкой женщине?

Теперь же он ничего не знает, кроме того, что он неизмеримо глуп и что она все время лгала ему. Она лгала ему с самого начала — непрерывно. Она лгала с того самого момента, когда сказала, что она Странница, нет — еще раньше. С того момента, когда впервые увидела его и притворилась, что не знает, кем и чем он является. Она уже давно знала о нем и была послана для того, чтобы противостоять влиянию тех, кто ненавидит Сингов — виновников того, что было сделано с его мозгом, и для того, чтобы помочь ему обязательно добраться до Эс Тоха. «Но тогда почему же, — подумал он мучительно, стоя в этой комнате и глядя на нее, стоящую в другой комнате, — почему же теперь она перестала лгать?»

— То, что я теперь говорю тебе, не имеет никакого значения, — сказала она, как бы прочтя его мысли.

Возможно, так оно и было. Раньше они никогда не пользовались мысленной речью, но если бы она была из Сингов и имела бы умственные способности Сингов, мера которых среди людей была только предметом слухов и догадок, она, возможно, могла подслушивать его мысли в течение всего их путешествия. Как он мог судить об этом? Спрашивать же у нее об этом почему-то не хотелось.

И все же… Фальк решительно отбросил все сомнении и двинулся в соседнюю комнату к Эстрел. Но попасть к ней он так и не смог. В тот момент, когда он потирал ушибленный лоб, — стена была хоть и мягкой, но удар все же получился довольно ощутимый — позади него послышался какой-то звук. Он обернулся и увидел двоих людей, стоящих в другом конце комнаты возле зеркала. На них были длинные черные одеяния с белыми капюшонами, и они были вдвое выше обычного человеческого роста.

— Тебя так легко провести, — сказал один гигант.

— Ты должен понять, что тебя одурачили.

Другой усмехнулся.

— Ты ведь всего получеловек!

— И как получеловек ты не можешь знать всей правды.

— Ты, который ненавидит, одурачен и высмеян.

— Ты, который убивает, который подвергнут выскабливанию и превращен в орудие.

— Откуда ты явился, Фальк?

— Кто ты, Фальк?

— Куда ты идешь, Фальк?

— Что ты из себя представляешь, Фальк?

Оба гиганта подняли свои капюшоны, показывая, что под ними ничего нет, кроме тени, и отошли к стене. Затем они прошли сквозь нее и исчезли.

Неизвестно откуда в его объятиях оказалась Эстрел. Вцепившись в него руками, она тесно прижалась к нему всем телом и стала жадно и отчаянно целовать.

— Я люблю тебя, Фальк. Я полюбила тебя с того самого момента, как только впервые увидела. Доверяй мне, Фальк, верь мне, дорогой!

Затем она, плачущая и все время кричашая: «Верь мне!» — была оторвана от него и уведена прочь, как будто ее тащила какая-то могущественная, невидимая сила, как будто ее унес свирепый порыв ветра через дверную щелку, которая бесшумно исчезла за ней, как дверна мышеловки.

— Ты понимаешь, — сказал высокий мужской голос, — что находишься под воздействием галлюциногена?

Он внезапно оказался в комнате рядом с Фальком.

Его шепчущий, выветренный голос содержал нотку сарказма и внутренней опустошенности.

— Доверяй себе меньше всего.

Мужчина рассмеялся и, подняв свою мантию, обильно помочился. После этого он ушел, на прощание обернувшись и помахав Фальку рукой.

Фальк стоял и смотрел, как зеленоватый пол комнаты постепенно поглощал мочу.

Внезапно он заметил, что напротив него в стене образовалась щель, которая, постепенно расширяясь, образовала проход.

Похоже, что это был единственный выход из комнаты, если опять не галлюцинация. Он сбросил с себя сонливость и бросился вон из западни. Ему повезло, и он оказался еще в одной комнате, такой же, как и та, из которой он только что выбежал, может быть только чуть поменьше и потусклее. В дальнем конце ее находилась такая же узкая дверная щель, но она уже медленно закрывалась. Он поспешил к ней через всю комнату и очутился в третьей комнате, которая была точно такой же, как и первые две, только еще меньше и хуже освещенной. Щелка в ее дальнем конце тоже очень медленно смыкалась, и он бегом помчался в следующую комнату, еще меньше и тусклее освещенную, откуда он протиснулся в еще одну маленькую, совсем темную комнатку и в ней вполз в небольшое, тусклое зеркало и стал падать вверх, крича от леденящего душу ужаса. Он падал в направлении белой рубчатой луны, глядевшей на него.

Проснулся он, чувствуя себя отдохнувшим, набравшимся сил, но в состоянии крайнего смятения. Он лежал в удобной кровати в ярко освещенной комнате без единого окна. Он приподнялся и сел на кровати. И тут словно по сигналу из-за перегородки к нему поспешили двое мужчин с немигающими, бычьими взглядами.

— Приветствуем тебя, лорд Агад! — проговорили они один за другим. — Идем с нами, пожалуйста!

Фальк встал, совершенно обнаженный, готовый постоять за себя — единственным четким представлением в его мозгу была борьба и поражение там, во дворце, но Синги почему-то не прибегли тогда к насилию.