Город Х

Одиннадцать ноль четыре – утро нового дня в «Иксе», почти день. И этот день для кого-то будет заполнен любовными утехами, расслаблением в спа, купанием в море. Выпивкой, эйфорией, общением, новыми знакомствами и новыми впечатлениями.

«Интересно, пришла ли в себя Нежка?»

Сигнал на следящем приборе оповещал о том, что Сэм Макферсон сейчас находится в здании номер одиннадцать по Дортон-авеню.

Эвертон остановился у входа в четырехэтажный дом. Улыбнулся холодно при мысли о том, что собирается сделать.

– Любишь слать смски с чужих номеров? Давай проделаем тот же трюк с тобой.

Забегали по клавиатуре сотового телефона пальцы:

«Сэмми, жду тебя внизу, в черном седане с тонированными стеклами. Сейчас!»

Он скопировал все: то, как именно Энтони называл подчиненного, а так же вечно приказной тон. Спрятал телефон в карман, принялся ждать.

Через секунду Макферсон получит сообщение, пришедшее с номера его шефа. Чудненько.

Электрошокер ждал своей звездной минуты под передним сиденьем.

– Ты… Ты? ТЫ?!

Сложность создавшейся ситуации Макферсон прочувствовал сразу же, как только увидел, кто именно ждал его в машине. И попытался сбежать – не вышло. Разряд. Дополнительный разряд в качестве «контрольного». Своей жертве Логан защелкнул на запястьях наручники, а рот залепил куском серебристого строительного скотча.

До «Охоты» добрался за четыре минуты. Выволок обмякшего Макферсона из машины, втолкнул в двери Пантеона, затем в зал выбора условий игры. И все то время, пока Логан пробирался через меню, чтобы открыть вход, рыжий пытался хохотать с заклеенным ртом.

– Мммм-м-м-ммммм… – неслось из-под клейкой ленты. – М-м-м-ммммм…

– Заткнись, – прохладно посоветовал хакер.

И, как только открылась дверь, шагнул во влажный воздух джунглей, предварительно вбросив туда мычащего спутника.

* * *

– Ты придурок, ты понял? Здесь все ненастоящее! Я выйду отсюда быстрее, чем ты думаешь, я найду тебя и прикончу, как прикончил ее.

Его ударили по лицу – по подбородку потекла кровь, но Макферсон в своей злобе как будто сорвался с цепи:

– Я найду наемников, я достану тебя, гнида, слышишь?

– Не достанешь.

Эвертон посадил его под кустом. Наручники пока снимать не стал, придержал, когда Сэм принялся крениться вбок:

– Здесь есть ресурсы, здесь есть все…

Логан уселся перед пленником на бревно – спокойный, сосредоточенный, как будто даже равнодушный.

– …и когда я выйду…

– Ты не выйдешь отсюда.

– Выйду!

– Нет. Я перепрограммировал систему.

Макферсон принялся, было, ржать, но уже через секунду подавился – за маской бравурности мелькнул страх.

– Вписал пару строчек кода? Не поможет – я все равно найду выход…

– Не найдешь.

Они сидели на крохотной, окруженной кустами поляне. Вокруг джунгли; откуда-то издалека долетали отзвуки выстрелов. Здесь пока еще не пахло гарью, но поодаль рвались гранаты и отрывисто тявкали автоматные очереди.

– А теперь слушай меня, Сэмми, – недобро процедил Логан, – слушаешь, точно?

– Я не Сэмми.

– Ты – кусок дерьма без имени. И ты прав: ты больше не Сэмми, потому что ты уже не жив.

Макферсон, напоминая кровавым ртом клоуна, снова принялся орать:

– Да здесь не умирают, идиот!

– Ты – умрешь. Я перепрограммировал систему так, что она допустит твою смерть. Твою настоящую смерть. А когда ты умрешь, она растворит твой труп, как делает это с мнимыми врагами, когда не хватает игроков. И еще – она не выпустит тебя наружу. Никогда. Знаешь, что это означает?

– Ты брешешь…

Он начинал бояться – Эвертон видел. Макферсон был уродом, но не дураком и соображал быстро.

– Что никто и никогда не догадается, где тебя искать.

– Обо мне сообщат…

– Нет. Система будет стирать память каждому, кто выходит отсюда. Они будут видеть тебя здесь – пытать, мучить, бить, – но забывать на выходе. И пытать тебя будут новые. Ты будешь, как бродячий пес, питаться скудными запасами пищи из юнитов, бесконечно искать их, скрываться от погонь, удирать из плена, оттраханный палками с сучками в жопу, но тебя будут находить новые и новые охотники. Отныне твоя жизнь будет проходить здесь: боль и кровь изо дня в день, изо дня в день, и так до самого конца…

– Здесь раны ненастоящие.

– Я сделал их настоящими. Для тебя, – Логан осклабился. – Я сделал настоящей боль и повреждения, я выставил максимальный коэффициент дискомфорта, что означает, что ты даже спать не сможешь нормально – тебя будут постоянно жалить и кусать насекомые.

– Ты… мразь.

Он начал понимать. Постепенно въезжать в смысл ситуации, в которую угодил, и оттого паниковать все сильнее.

– Отпусти меня, отпусти!

– Нет.

– Ты ведь не уйдешь так.

– Уйду. И забуду тебя навсегда. А вот ты проживешь ровно столько, сколько захочешь и сможешь сам. А когда твое желание жить кончится, попроси одного из Охотников прикончить тебя. Или прыгни на нож.

– Это, – очкарик вдруг сделался бледным, почти что жалким. – Это ведь неправда? Ты просто пугаешь меня вхолостую…

Эвертон, который к этому моменту поднялся с бревна, усмехнулся.