Город Королей

Генри посмотрела на свои руки. Правая была покрыта кровью – частично засохшей, частично всё ещё влажной и капающей. На левой руке виднелось несколько маленьких ранок, где содралась кожа, но в остальном всё было чисто. Она начала было вытирать правую руку об рубашку под кольчугой, но та тоже слишком пропиталась кровью.

– Мы – бастион для тех, кто идёт за нами, – сказал кто-то, чьего голоса она не узнала. – Бери щит и поднимай.

Кто-то толкнул её в левое плечо, и она инстинктивно развернулась и вонзила кинжал ему в спину, под доспехи.

Солдат вытаращился на неё, раскрыв рот и выпучив глаза от страха. Генри почувствовала, как горячая кровь омывает и левую руку до самого запястья. Мужик ещё немного смотрел на неё, а потом его глаза закатились, и он упал. Всего лишь ещё один труп на земле. Уже один из тысяч, решила Генри. По крайней мере, этот видел, кто его убил.

Никто не заметил, как она только что убила одного из своих. Никто из солдат этого даже не видел. Ещё одного свалила случайная стрела – вот и всё, что подумал бы кто угодно. В этом месте Генри могла убивать безнаказанно, и никто бы не заметил, и не заинтересовался, если бы она сама этого не захотела. А всё, чего она хотела, это исчезнуть.

Другой солдат перешагнул через тело человека, которого она только что убила, и полог щитов снова стал целым. То и дело падал очередной солдат, убитый непрерывным дождём стрел.

Это было почти спокойно. Безмятежно. Генри улучила минутку, чтобы оглянуться, её зрение затуманилось от слёз и страха. Шип исчез. Она его не слышала и не видела. Генри решила, что Шип уже мёртв, и потому у неё нет больше причин оставаться здесь, затерянной в давке посреди безымянных солдат, умирающих за Розу или за чистокровных ублюдков. Совершенно никаких причин.

Генри развернулась и начала пробираться через толпу солдат в сторону внешних ворот. Она всегда была маленькой и гибкой, телом едва больше, чем у девчонки, и даже в мешковатой кольчуге, тянувшей вниз, пробираться получалось неплохо.

Всё больше солдат набивалось позади стены щитов – теперь, когда ворота рухнули, целый новый отряд собирался штурмовать внешнюю стену. Они толкались и пихались, пробираясь внутрь, протискиваясь вокруг огромного каркаса тарана. Некоторые из них замечали, что Генри проталкивается им навстречу, но никто не наседал слишком сильно. Немногим хотелось спорить с Генри, даже когда она не была покрыта кровью.

Слышно было, как позади неё люди всё ещё умирали, мужчины и женщины пытались удержать рубежи, пока их товарищи не придут на помощь. Раздался гортанный крик. Вскричали дюжины голосов, воздух расколол настолько громкий и наполненный болью шум, что Генри затошнило.

Она оглянулась на толчею солдат как раз вовремя, чтобы увидеть, как второй бак кипящего масла течёт из внутренней стены, попадает на поднятые щиты и льётся на людей под ними. Её осенило, что она могла быть одной из этих бедолаг.

Теперь уже довольно много солдат выходили из сражения. Одни бегущие назад были ранены, другие тащили раненых за собой. Генри видела женщину без руки – с неровной культи капало, и она бродила по полю, поднимая стрелы. Глупо. Очень даже вряд ли ей придётся теперь стрелять из лука, с одной-то рукой.

Те, кто бежал в бой, по-прежнему толкали Генри, а их голоса казались настолько приглушёнными, что Генри их едва слышала. Идиоты. Люди спешат умереть. Да, сражение продолжалось, но главные ворота теперь стояли распахнутыми.

Генри посмотрела на свои руки. Обе были покрыты красным. Кровь даже пропитала рубашку, которая теперь выглядела грязно-коричневой. Она проковыляла пару шагов и сблеванула в ров, а потом ещё некоторое время смотрела, как плывёт блевотина. Потом с трудом поднялась и направилась к лагерю, сбросив шлем с головы и стягивая кольчугу.

22. Роза

– Стены наши, – объявила Роза, не в силах убрать с лица победную ухмылку. Ребёнок снова зашевелился, и это причиняло немалые неудобства. Чем скорее закончится битва, тем лучше, а Розе нужно было присесть.

– Мы получили точку опоры, и не более того, – ответил генерал.

Каждую минуту он махал новым флагом, и постоянно получал ответы с передовой. Сновали туда-сюда посыльные, и, меняя лошадей, приносили ему последние новости. Сейчас, когда главные ворота пробили, это стало особенно важно, поскольку отсюда было не видно, как проходит битва в центре осады.

Солдаты как можно быстрее взбирались по лестницам, но лучники на внутренней стене явно делали своё дело. Судя по последним донесениям, количество защитников Тигля, расположенных на внутренней стене, почти вдвое превышало число тех, кто защищал внешнюю.

– Я по-прежнему не уверен, что мы сможем её удержать, – прогремел генерал. Его лицо было мрачным, и он давно спрыгнул со своей лошади, позволив ей щипать траву, хотя галопом отсюда до кровавой резни было рукой подать. Сумку с флагами он держал на плече, под рукой.