Город костей

Босх вскинул руки, показывая, что сдается, и поднялся. Райдер села и принялась за работу. Он тайком улыбнулся за ее спиной:

— Совсем как в прежние времена.

— Не напоминай. Мне вечно достается дерьмовая работа. И перестань улыбаться.

Она не поднимала взгляда от клавиатуры. Ее пальцы легко порхали по клавишам. Босх наблюдал с благоговением.

— Послушай, я не планировал этого. Не предполагал, что ты будешь здесь.

— Да, как Том Сойер не знал, что ему нужно красить забор.

— Что?

— Расскажи мне о новенькой.

Босх был ошеломлен.

— Что?

— Больше ничего не способен говорить? Ты слышал меня. О новенькой, с которой... э... видишься.

— Черт возьми, как ты об этом узнала?

— Я весьма умелый сборщик сведений. И до сих пор имею источники в Голливуде.

Босх отступил от ее кабинки и покачал головой.

— Она порядочная? Это все, что я хочу знать. Совать нос в твою личную жизнь не собираюсь.

Босх вернулся на место.

— Да, порядочная. Я почти не знаю ее. Тебе, кажется, известно о ней и обо мне больше, чем мне.

— Ужинаешь сегодня вместе с ней?

— Да.

— Гарри?

Из голоса Райдер напрочь исчезли шутливые нотки.

— Что?

— У тебя здесь очень хорошая зацепка.

Босх наклонился и взглянул на экран. Осмыслив прочитанное, произнес:

— Пожалуй, сегодня я не поспею к ужину.

14

Босх остановил машину перед домом и посмотрел на темные окна и крыльцо.

— Все понятно, — вздохнул Эдгар. — Этот тип не появится. Видимо, уже дал деру.

Эдгар досадовал на Босха за то, что тот его вызвал. Считал, что если кости пролежали в земле двадцать лет, то разговор с этим человеком вполне можно отложить до утра понедельника. Но Босх сказал, что если Эдгар не поедет, то он отправится туда сам.

Эдгар, разумеется, поехал.

— Нет, — возразил Босх, — он дома.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю, и все.

Босх взглянул на часы и записал время и адрес в маленькую записную книжку. Потом ему пришло в голову, что в этом доме он увидел, как задернули штору в тот вечер, когда он впервые приехал сюда по вызову.

— Пошли, — сказал Босх. — Ты уже разговаривал с ним, так что бери лидерство на себя. В подходящий момент я вмешаюсь.

Они вышли из машины и направились к дому. Человека, к которому они приехали, звали Николас Трент. Он жил один в доме, расположенном на другой стороне улицы, ниже от холма, где были обнаружены кости. Тренту шел пятьдесят восьмой год. Во время обхода домов он сообщил Эдгару, что работает оформителем декораций на одной киностудии в Бербанке. Был бездетным холостяком. О костях на холме ничего не знал и не мог дать полезных сведений или предположений.

Эдгар громко постучал в дверь.

— Мистер Трент, это полиция! — крикнул он. — Детектив Эдгар. Пожалуйста, откройте.

Он снова занес кулак, чтобы ударить по двери, но тут на крыльце вспыхнул свет. Дверь открылась, за ней стоял белый мужчина с выбритой головой. Свет с крыльца падал пятнами на его лицо.

— Мистер Трент? Я детектив Эдгар. Это мой напарник, детектив Босх. У нас возникло к вам несколько дополнительных вопросов. Если вы не возражаете.

Босх кивнул, но не подал руки. Трент промолчал, и Эдгар, приставив ладонь к двери, распахнул ее.

— Можно, мы войдем? — спросил он, уже перенося ногу через порог.

— Нет, нельзя, — торопливо ответил Трент.

Эдгар замер, и на его лице появилось недоуменное выражение.

— Сэр, мы только хотели задать еще несколько вопросов.

— Это вранье!

— Прошу прощения?

— Мы все знаем, что здесь происходит. Я уже поговорил со своим адвокатом. Ваше актерство неуместно.

Босх понял, что препирательством они ничего не добьются. Вышел вперед и отвел Эдгара за руку. Потом взглянул на Трента:

— Мистер Трент, если вы знали, что мы вернемся, значит, понимали, что мы разузнаем о вашем прошлом. Почему не сказали детективу Эдгару о нем раньше? Это сберегло бы нам время. А теперь возникло подозрение. Уверен, что вы понимаете.

— Потому что прошлое осталось в прошлом. Я его похоронил. И пусть оно остается в покое.

— Нет, раз в нем похоронены кости, — произнес обвиняющим тоном Эдгар.

Босх обернулся к нему и взглядом дал понять, что нужно действовать потактичнее:

— Вот видите! — воскликнул Трент. — Поэтому я говорю: «Убирайтесь». Мне вам нечего сказать. Нечего. Я ничего об этом не знаю.

— Мистер Трент, вы покушались на растление девятилетнего мальчика, — сказал Босх.

— То было в шестьдесят шестом году, и я понес за это суровое наказание. С тех пор был безупречным гражданином. К костям на холме не имею никакого отношения.

Помолчав несколько секунд, Босх заговорил невозмутимым, более спокойным тоном:

— Если это правда, то позвольте нам войти и задать вопросы. Чем раньше мы снимем с вас подозрения, тем скорее перейдем к другим версиям. Но вам следует кое-что уяснить. Кости мальчика обнаружены в сотне ярдов от дома человека, который в шестьдесят шестом году покушался на растление девятилетнего. Нас не интересует, каким гражданином он был потом, нам нужно задать ему несколько вопросов. И мы их зададим. Выбора у нас нет. Зададим сейчас в вашем доме или с вашим адвокатом в полиции, где будут ждать репортеры с телекамерами, это будет зависеть от вас.

Он сделал паузу. Трент испуганно смотрел на него.