Город костей

То, что психиатр управления приходит на похороны погибших при исполнении служебных обязанностей, консультирует на месте близких покойного, было делом довольно обычным.

— Лично нет. Как глава отдела просматривала ее заявление в академию и тест. Поставила подпись под ними. — Она помолчала немного, наблюдая за реакцией Босха. — Насколько я понимаю, вы были близки с ней. И находились там. Были свидетелем.

Босх кивнул. Расходившиеся огибали их с обеих сторон. Инохос приблизилась к нему, чтобы ее никто не слышал.

— Гарри, сейчас не время и не место, но я хочу поговорить с вами о ней.

— О чем?

— Я хочу знать, что произошло. И почему.

— Произошел несчастный случай. Поговорите с Ирвингом.

— Я говорила и не удовлетворена. Полагаю, вы тоже.

— Послушайте, доктор, она мертва, понимаете? Я не собираюсь...

— Я поставила подпись на ее документах. Благодаря этому она получила значок. Если мы что-нибудь упустили — если я что-нибудь упустила, — то должна знать. Если существовали симптомы, то мы должны были их заметить.

Босх опустил голову и произнес:

— Не волнуйтесь, симптомы, которые требовалось заметить, существовали. Но я тоже не свел их воедино.

— Значит, я права. Тут есть еще что-то.

— Ничего явного. Просто в жизни она ходила по краю. Рисковала — заслоняла трубку. Пыталась что-то доказать. Сомневаюсь, что ей хотелось служить именно в полиции.

— Доказать кому?

— Не знаю. Может быть, себе, может, кому-то.

— Гарри, я знаю вас как человека с замечательной интуицией. Что еще?

Босх пожал плечами:

— Только то, что Джулия делала или говорила... У меня на плече шрам от огнестрельной раны. Она спросила меня о нем. На вторую ночь. Интересовалась, как получил рану, и я сказал, что мне повезло, так как пуля угодила туда, где одни кости. Потом... Джулия выстрелила себе в то же место. Только у нее... пуля срикошетила. Она этого не ожидала.

Инохос молча кивнула.

— То, что я думал, для меня невыносимо, понимаете, что я имею виду?

— Гарри, расскажите мне.

— Я все время прокручиваю это в голове. Что видел и знаю. Джулия наводила на него пистолет. Думаю, не появись я там и не закричи, возможно, выстрелила бы в него. Он бы упал, она вложила бы пистолет ему в руку и выстрелила бы в потолок или в машину. Или в него. Это не имело бы значения, если бы он оказался мертвым, с парафином на руках, и она могла бы утверждать, будто он пытался отнять у нее оружие.

— То есть вы полагаете, она выстрелила в себя, чтобы убить его и потом выглядеть героиней?

— Не знаю. Она говорила, что мир нуждается в героях. Особенно сейчас. Сказала, что надеется когда-нибудь получить возможность стать героиней. Но думаю, это еще не все.

Похоже, Джулия хотела получить шрам, узнать на себе, что такое пулевое ранение.

— И была готова ради этого убить?

— Не знаю, прав ли я тут хоть в чем-нибудь. Знаю только, что она хоть и была новенькой, но уже дошла до той стадии, где пролегает граница между ими и нами, где каждый, не носящий полицейский значок, подонок. И осознала, что с ней происходит. Может, она просто искала выход...

Босх покачал головой и отвернулся. Кладбище уже почти опустело.

— Когда говоришь об этом вслух, то звучит... Это безумный мир.

Он отступил на шаг от Инохос.

— Видимо, другого человека никогда не знаешь по-настоящему, правда? — спросил он. — Можешь думать, что знаешь. Можешь быть настолько близок с кем-то, чтобы делить ложе, но никогда не узнаешь, что действительно происходит у него внутри.

— Да, у всех есть секреты.

Босх хотел отойти от нее, но она сказала:

— Гарри, подождите.

Инохос подняла сумочку и раскрыла ее. Принялась рыться в ней.

— Я все-таки хочу поговорить об этом, — промолвила она, достав визитную карточку и протянув ему. — Позвоните мне. Совершенно неофициально, доверительно. Ради блага управления.

Босх усмехнулся:

— Управление об этом не беспокоится. Его интересует собственная репутация, а не правда. А если правда угрожает репутации, то к черту ее.

— Ну а я беспокоюсь, Гарри. И вы тоже.

Босх поглядел на карточку, кивнул и сунул ее в карман.

— Хорошо, я позвоню.

— Там номер моего сотового телефона. Я не расстаюсь с ним. — Инохос сжала его руку повыше локтя. — Гарри, а сами вы как? Все в порядке?

— Ну, если не считать утраты Джулии и слов Ирвинга, что пора подумывать об отставке, то все хорошо.

Инохос нахмурилась:

— Держитесь, Гарри.

Босх подумал, что говорил Джулии перед ее смертью то же самое.

Инохос ушла. Босх продолжил путь к могиле. Он надеялся, что наконец остался один. Взял горсть выкопанной земли, подошел к краю и посмотрел вниз. На гроб были брошены букет и несколько отдельных цветов. Босх вспомнил, что позапрошлой ночью лежал с Джулией в постели. Он жалел, что не понял ее намеков и не сложил их в ясную картину того, что она делает и к чему движется.

Босх медленно поднял руку и разжал пальцы, земля стала просыпаться между ними тонкими струйками.

— Город костей, — прошептал он.

И смотрел, как земля падает в могилу, словно исчезающие мечты.

— Полагаю, вы знали ее.

Босх быстро обернулся и увидел отца Джулии. На кладбище оставались только они двое.