Город, который забыл, как дышать

В двадцати метрах впереди на обочинах стояли машины. Значит, причал где-то рядом. Из-за встречи с солдатами Ким разнервничалась и никак не могла успокоиться. Они откуда-то знают мужа. И при чем тут прятки? Скорее всего, Джозефа попросили назвать имя и адрес, а он соврал. Джозеф вообще не любил рассказывать о себе представителям власти.

Вот и причал. Пришлось оставить машину в хвосте длинной очереди и идти пешком. Чем ближе Ким подходила к толпе, тем больше волновалась. Здоровенный полицейский стоял на обочине, прислонившись к «ленд крузеру». Другой сидел за рулем, выставив локоть в окно. Ким все больше сомневалась, стоило ли приезжать в Уимерли. Дорога-то удалась на славу, посмотреть на новые места всегда приятно, но вот ходить по чужому городу — совсем другое дело. Теперь, когда Ким добралась-таки до Уимерли, ей стало не по себе.

На краю причала собрались старики. Они болтали, следили, кто пришел и кто ушел, гадали, кто откуда приехал и кто с кем в родстве. Один посасывал трубочку и поправлял видавшую виды шляпу. Ким услышала: «Встречал я одну такую. В море, а как же. Говорю потом мужикам — никто не верит». Другой старикашка дымил самокруткой. Дужки очков прихвачены проволокой, пальцы совсем пожелтели от никотина. Этот тянул свое: «Уж мне ли не знать. Как плеснет, понимаешь, тварюга у самого борта! Тому лет пятьдесят, не меньше».

На самом причале яблоку негде было упасть. Протиснуться между людьми и не свалиться в воду оказалось задачей не из легких. Ким просочилась мимо двух старух. Бабки тараторили и то и дело убежденно кивали. «Да-а, — сказала одна и поцокала языком. — Вот несчастье, вот беда-то какая».

Ким ужом ввинчивалась в толпу, стараясь добраться до эпицентра событий. Она заметила, что люди вокруг оборачиваются и разглядывают что-то у нее за спиной. Интересно, что там такое? Сзади к причалу подъехал желтый подъемный кран, водитель явно не знал, где встать. От толпы отделился какой-то человек, решительно направился к крану и по дороге перебросился парой слов с полицейским. Ким узнала Люка еще до того, как он повернулся. У нее было время выучить наизусть его походку и жесты.

— Сюда, сюда, деточка, — проскрипели у Ким над ухом. Плеча коснулась мягкая лапка. Ким повернулась и увидела беззубую старушку. Зеленое платье в белую полоску, косынка с узлом под самым подбородком. Старушка широко улыбалась, живые голубые глазки смотрели ласково и внимательно. — Смотри, не спотыкнись. — Она кивнула на освободившееся место у края причала, приглашая Ким пролезть поближе. — Хочешь на привидение глянуть?

— Так это привидение? — Ким добродушно улыбнулась.

Старушка рассмеялась и взяла Ким за руку.

— Мне жених мой когда-то много порассказал. И про белую акулу, и про красного осьминога, и про русалок.

— Неужели? — ответ получился натянутым, и Ким стало неловко. С другой стороны, как еще реагировать на такие заявления? Акула лежала метрах в трех. Ким видела ее сквозь просветы между плечами людей. Чтобы подойти ближе, придется толкаться. Зачем обижать местных? Если бы Ким приехала с Люком, ее считали бы частью команды биологов. Тогда можно было бы даже наклониться и погладить скользкий блестящий бок. Но Ким никогда не нравилось находиться в центре внимания, она стеснялась чужих взглядов. Здесь, за людскими спинами ей было как-то спокойнее. Ким поискала глазами Джозефа и Тари.

— Ты с Сент-Джонса, — уверенно сказала старушка и закивала в подтверждение своих слов. — Городская.

— А что, заметно?

— А как же: ты ж вон не можешь сообразить, чего делать и куда приткнуться. Городские — они всю жизнь так.

«Вот это точно», — про себя хмыкнула Ким.

— Далековато, поди, ехать от города-то.

— Да, не близко. — Ким продолжала разглядывать толпу.

— Небось такого и не видала, а? — Старушка покачала головой. — Видок у ней тот еще…

Ким опустила глаза — новая знакомая цепко держала ее руку в своей морщинистой ладони, задумчиво и нежно поглаживая.

— Нет, ни разу, — призналась, наконец, Ким.

— И баек рыбацких не слыхивала.

— Что-то слышала. Мой муж… — Ким замолчала, ей не хотелось рассказывать, что Джозеф — инспектор рыбнадзора. В конце концов, это ведь никого не касается. В животе заурчало от голода, да так громко, что Ким испугалась, как бы старушка не услышала.

— Так что там с твоим мужем?

— А? Нет, ничего. Мы расстались.

— Ой-ой-ой, — горестно сказала старушка и сильнее сжала руку Ким. — Мне-то с моим тоже пришлось расстаться. Давно, давно это было. Говорили, потом легче будет, да что-то не шибко мне полегчало.

Ким вздохнула.

— Ты, ласточка, не печалься. Все образуется, все наладится у вас, будете как иголочка с ниточкой. Ты ж настоящая красавица, а это дар Божий. Радоваться надо.

— Спасибо.

Заработал подъемный кран, Ким повернулась. Над ними нависла желтая стрела. Она выдвигалась все дальше, люди отступали к концу причала или сходили на берег, стараясь освободить для крана место.

— Так по нам и поедет, чертова колымага, — усмехнулась старушка.