Город Левиафанов

Белобрысая голова Лерии тут же скрылась внутри. Я прошла внутрь. Пол был устлан тонким слоем муки, сверху которой прослеживались следы кошачьих лап и босых ног. На плите стоял противень с какими-то коричневатыми кругляшиками, посыпанными сахарной пудрой. В раковине возвышалась гора посуды. Идеальный холостятский порядок Дэма разрушила одна нефилимка, просто пытаясь что-то приготовить. Как это все оттирать…

– Вкусно хоть получилось? – спросила я.

– Нет, – категорично ответил Ванька, вошедший следом.

– Это не моя вина! – Лерия надула губки, – кто знал, что когда печенье будет пропекаться, войдет эта ваша ведьма! Я все пятки отморозила, пока в подъезде стояла! А ты мог бы и выключить духовку.

– Ты хочешь сказать, что если бы я вовремя выключил духовку, то печенье было бы не таким пересоленным? Да и майонез, знаешь ли, в десерт у нас не принято добавлять. Поверх сгущенки.

Лерия обиженно насупилась, присаживаясь на табурет и выжидающе посматривая на меня. Тяжело вздохнув, я взяла одну печеньку, самую маленькую, с противня. Откусив, я поняла, что в принципе, есть можно. Если не притрагивался к еде несколько недель. И не можешь даже кору с деревьев погрызть или землю.

– Нуу… – выдохнула я, откладывая съестное, – готовка - дело наживное.

– А отец?.. – запнувшись, начала Лерия, – он долго в теле того водилы продержался?

– Я рядом была от силы минут пять, наверное. Не подумала, что стоит достать секундомер, – усмехнулась.

– Плохо дело, – пробормотала Лерия.

– Да что ты?! – едко уточнил Ванька.

– Да хватит ее цеплять, – возмутилась я. – Она то в чем виновата?! В том, что родилась не в той семье?!

Ваня пристально уставился на мои руки. Я проследила за его взглядом – с моих пальцев вновь ссыпались крохотные искорки. Приземляясь на пол, они с шипением тухли. В тех местах, где лежали островки муки, появлялись черные пятна.

– И давно это у тебя? – подозрительно спокойно поинтересовался он. Упс, а про внезапно разбушевавшуюся магию я рассказать забыла…

– Относительно недавно, – ответила я, – как раз с приходом Дарсана проявилась.

– Интересно, – протянула Лерия, разглядывая мои руки. – Получается, прошло несколько месяцев с того момента, как ты стала ведьмой?

– Да.

– Интересно, – повторила Лерия, как говорящий китайский болванчик.

– Даа… – вторил ей Ванька.

У меня вновь сложилось такое ощущение, что лишь я одна тут чего-то не понимаю. Пожалуй, это одно из самых раздражающих чувств – когда все вокруг прекрасно знают, о чем ведется беседа, а ты стоишь как полный кретин, и пытаешься сложить два и два, не понимая, причем тут восемь, которой все восторгаются.

– Может, поясните? – недовольно произнесла я.

– Ну, отмечу сразу, магия у тебя не самая сильная, – начала Лерия, – но зато редкая.

– Ведьмы стихийницы, как правило, открывают в себе силу после взаимодействия с элементом их стихии. Была бы ты водницей, то искры пошли бы, когда ты принимала ванную. Ведьмой земли, если бы упала в какую-нибудь расщелину…

– Да-да, это я знаю. Как и то, что потенциал ведьм стихийниц раза в три больше, чем у обычных ведьм. Но чем лично я отличаюсь от этих самых обычных?

– Ну, похоже, ты эмпат, – тихо произнесла Лерия. – Собственно говоря, именно поэтому эмоционально нестабильна в последнее время. Иван рассказывал…

– Ах, Иван рассказывал, – раздраженно протянула я. – Не, ну если Иван рассказывал… Быстро же вы спелись.

– Алин, ты чего? – пораженно прошептал Ванька.

Я замерла, прислушиваясь к себе. Внутри бушевали эмоций, терзали мое сознание, подвывали раненными зверями. Это мучило меня, выливаясь в раздражение. Да, именно это я испытывала в последнее время. Но списывала лишь на то, что мой организм перестраивается, меняется. А теперь вдруг узнается, что я какой-то странный эмпат… И что это за зверь такой?

– Простите, – выдохнула я. – Я и правда сама не своя. И об эмпатах я ничего не знаю. То есть догадываюсь, что это как-то связано с пониманием чужих эмоций, сопереживанием и далее по списку, но как это связано с моей силой – не улавливаю.

– Тут тебе Альвина лучше объяснит, наверное, – пробормотал Ванька. – Но зато теперь все встает на свои места. И твои срывы, и скачки настроения.

– И что, мне теперь всегда истеричкой ходить? – подозрительно спокойно поинтересовалась я.

– Ну-у, – протянул Ванька, – скорее всего с этим можно как-то бороться. Просто считай, что ты как неокрепшее яичко.

– Я еще и яичко! Ну просто прекрасно, – хмыкнула я. – Ладно, это все потом. На повестке дня, точнее уже нескольких месяцев, другой вопрос. Как вызволять Дэма?

На кухне повисла тишина. Ванька посмотрел на Лерию, Лерия – на меня, я, чтобы не прерывать эстафету – на Ваньку. Ни у кого из нас не было никаких идей. Молчание затянулось. Было слышно, как за окном у машины сработала сигнализация. Бегемот, внезапно почтивший нас своим приходом, протяжно мяукнул и запрыгнул мне на ноги. На джинсах тут же проявились белые следы муки.

– И что он говорит? – с любопытством поинтересовался Ванька.

– Не знаю, – ответила я.

– То есть как? – вскинув брови, спросила Лерия. – Он же твой фамильяр.