Город Левиафанов

– Алина, если не ошибаюсь? – спросила она. – А это твой котик?

Бегемот согласно мяукнул.

– О, умный, – усмехнулась старушка. – Меня Валентина Павловна зовут, проходи, покажу тебе комнату.

Я вошла внутрь. Взгляд тут же зацепился за миллионы разных мелочей, разместившихся на полках в прихожей. Куклы, дельфины, собачки, картинки, вазочки, шкатулки – рай для барахольщика. Впрочем, чувствовалась, что каждая мелочь по-настоящему важна хозяйке. И, более того, каждая вещь обладала историей.

В прихожей неуловимо пахло масляными красками и растворителем. Видимо, те картины, висящие в подъезде, вышли из-под пера хозяйки этой квартиры. Валентина Павловна шла по длинному коридору, по бокам которого размещались двери. Раз, два, три… четыре комнаты и кухня. Меня старушка завела в просторное помещение в самом углу коридора. Вопреки ожиданиям, тут не было никаких статуэток и картин. Полуторка у одного окна, небольшой столик у другого, шкаф, креслице и пустая книжная полка.

– Я только вчера все вещи тут разобрала, – пояснила она. – Барахла, как ты могла заметить, в квартире выше крыши… Но тут… кхм… сможешь расставить все по своему разумению. Если, конечно, тебе тут по душе.

– По душе, – глубоко вдохнув, ответила я. Улыбнулась: – Очень по душе.

Просторно, светло, спокойно и не болит голова. А, главное, хозяйка не бросается наперед необоснованными претензиями.

– Лоток для котика сможешь поставить в маленькой ванной комнате, ей же и пользуйся. У меня своя. А вот кухня напополам. Я покажу тебе полки, куда сможешь поставить свои продукты. И… я редко выхожу из дома, у меня будет одна единственная просьба – захватывать в магазине еду и на меня, деньги я буду отдавать.

Валентина Павловна говорила быстро, сильно нервничала, заламывала пальцы. Складывалось впечатление, что ей не нравится вся эта ситуация с арендой комнаты. Однако выбора у нее, похоже, не было. И поскольку она это осознавала, ей очень хотелось, чтобы все прошло гладко.

– На окнах решетки стоят, но меня они иногда угнетают, потому они на замке. Ключик в первом выдвижном в тумбе. Но если куда-то уходишь, то надо закрывать обязательно. Район не самый спокойный. Ты музыку громко слушаешь?

Я на мгновение задумалась – а когда я вообще в последний раз слушала музыку? Даже вспомнить сложно.

– Нет, музыку слушаю очень редко. В целом, не шумная. Учусь, работаю. Иногда могу поздно возвращаться. Кот почти всегда со мной, но даже если дома, ведет себя тихо. Мебель не дерет, ходит на улицу.

– Кастрированный? – Бегемот обиженно фыркнул. Его, видимо, оскорбляла такая перспектива.

– Нет, – растерянно ответила я.

– Ну смотри, потом метить начнет, – улыбнулась Валентина Павловна, – тогда лучше того… Ну или препараты какие. Ладно, сама разберешься. Ты когда готова въехать?

– Если честно, еще вчера, – ответила я. Только мне вещи надо перевезти, но у меня немного.

Неужели, одной проблемой меньше? Как-то даже не верится, что все решилось так просто. Или это только начало? Другой вопрос – как забирать и без того мои скромные пожитки из квартиры Дэма?

После заключения договора с хозяйкой, я решилась съездить за вещами. Бегемота пришлось уговаривать остаться в новом доме всеми правдами и неправдами, тот ни в какую не хотел отпускать меня одну. Однако я пообещала принести чего-нибудь вкусненького и очень аккуратно вести себя на дороге.

Едва я вышла на улицу, заморосил мелкий противный дождик. Ветер поддувал под пальто, а щеки и руки безнадежно мерзли. И какая из меня ведьма, если я даже согреться самостоятельно не могу?

До дома Дэма добралась сравнительно быстро, дольше стояла у подъезда и сомневалась. А нужны ли мне эти вещи? Может, стоит все же съездить к деду и забрать шмотки оттуда? Всяко лучше, чем сталкиваться с человеком, который тебя не хочет видеть. А дома хотя бы можно будет подгадать момент, когда дед уйдет из квартиры.

Или… Или, если я буду чаще попадаться Дэму на глаза, тем быстрее он все вспомнит? А что, если там Жанна?

От размышлений отвлек писк домофона, на улицу вышла соседка с терьерчиком на поводке. Пес меня обнюхал, облаял и уже вознамерился поднять ногу, как я решилась. Довольно бегать. Скользнув в подъезд, поднялась к лифту. Сама не заметила, как вышла на нужном этаже. В голове шумело, словно кто-то установил там старый советский телевизор, выдающий бело-черные помехи с звуковым сопровождением.

Тяжело выдохнув, я позвонила. Ну не выгонит же он меня, в конце концов?

Секунда. Другая. Сердце зашлось стуком, отдающим в горле легкой тошнотой.

– Ээ, привет, – пробормотала я, едва отворилась дверь. Глаза опустила в пол, лишь бы не смотреть на Дэма. Это из-за меня он все забыл, из-за меня подвергся пыткам в Меределе. Имею ли я право вообще с ним разговаривать?

– Чего тебе? – хрипло поинтересовался Дэм.

Я все же подняла взгляд. Недовольно поджатые губы, сощуренные глаза, желваки, зашедшиеся в неприязненном танце.

– Прости, пожалуйста, за беспокойство, я хотела забрать вещи, – тихо ответила я.

– Жанна их выкинула, – пожал плечами Дэм. – Сказала, что не потерпит хлама.