Город Масок

И платье Герцогини и его копия были просто чудесны. На самом деле платье Герцогини было всего на один размер больше, хотя вряд ли кто-нибудь сейчас принял бы ее за юную девушку. Но она пользовалась заменами вовсе не из тщеславия, которого у нее без сомнения было в избытке. В первый раз ей пришлось сделать это по особой причине, почти шестнадцать лет назад. Сейчас ей даже нравилось рисковать, зная, что обман может раскрыться Сильвия была очень деятельна. Она была Герцогиней уже два с половиной десятилетия и хотела сделать для города что-нибудь более полезное, нежели носить прекрасные платья (особенно сейчас, когда угроза со стороны Кимичи так сильна). Хотя это платье было особенно красивым — фиалкового цвета атлас прекрасно подходил к ее глазам, сиявшим из-под бледно-лиловой маски, украшенной серебряными блестками и окантованной пурпурными перьями. Она была сделана специально для праздника.

Прихорашиваясь перед зеркалом, она казалась похожей на райскую птичку.

— Превосходно! А теперь помоги мне снять его, я спешу принять следующего посетителя.

Портниха постаралась управиться как можно скорее и была вознаграждена пирожными и вином, ждавшими ее в соседней комнате. Она с любопытством разглядывала визитера в грубой рабочей одежде, прошедшего в личные апартаменты Герцогини. Он совершенно не был похож ни на изготовителя масок, ни на парикмахера, да вообще ни на кого из людей, заботившихся о внешнем виде или туалете Герцогини.

— Входи, входи, — сказала Герцогиня, поправляя простую маску из зеленого шелка, на которую она сменила официальную, как только портниха ушла. — Рассказывай, что ты узнал о девочке.

— Почему бы вам с папой не вернуться к нормальной жизни? — предложил Люсьен. — Мне уже значительно лучше. Ты снова могла бы преподавать в школе, мам.

Вики Малхолланд была учителем музыки. Она преподавала в нескольких школах в округе, обучая детей игре на скрипке, а во время каникул принимала учеников у себя дома. Но с тех пор как Люсьен заболел, она практически не работала.

— Не знаю, — ответила она. — По-моему еще рановато оставлять тебя одного.

— Не глупи, Вики. — ответил отец, — думаю, Люсьен пытается очень тактично объяснить, что хочет провести время сам или со своими друзьями. Пойми, тебе больше не нужно его нянчить.

Люсьен был благодарен. Прежний папа никогда бы не заметил ничего подобного.

— Да, на самом деле я планировал пообщаться с Томом, — сказал он. — Нам нужно многое наверстать. Но и сам по себе я прекрасно проведу время. Я знаю, что мне еще нельзя в школу, но это почти как каникулы, и я могу отдохнуть недельку-другую.

— Ладно, но только если ты обещаешь, что при тебе всегда будет мой мобильный номер, так что, если тебе станет хуже, ты сразу же позвонишь.

— Мама! — сердито вскрикнул Люсьен, на самом деле чувствовавший себя виноватым зато, что задумал небольшой обман. — Когда же ты на конец поймешь, что я не стеклянный! Последняя проверка показала, что мое состояние стабильно, опухоль уменьшается. Доктор сказал, что после каникул я могу идти в школу. По-твоему, я должен просидеть все каникулы дома, чтобы ты не волновалась?

Она вздохнула.

— Наверное, ты прав. Я знаю, что слишком сильно переживаю за тебя.

Она улыбнулась и провела рукой по его пушистой голове.

— Но я все равно запишу тебе номер моего мобильного.

Когда Люсьен вернулся в Беллецию, он нашел Родольфо очень возбужденным: мысли о предстоящем фейерверке явно вылетели у него из головы. Ученый был одет для путешествия — на нем были кожаные сапоги и плащ — и приготовил такой же наряд для Люсьена.

— Отлично! Ты сегодня рано. У нас впереди серьезная многочасовая поездка. — сказал он. как только Люсьен материализовался в его лаборатории. — Мы едем в Монтемурато — по-моему, я нашел доктора Детриджа.

На расспросы времени не было. Альфредо вывел мандолу по каналу мимо Scuola Mandolera, и они направились к дальнему концу острова, где ждала лодка, которая доставит их на материк.

Пока они скользили по воде. Родольфо вводил Люсьена в курс дела.

Один из членов Братства видел Детриджа в Беллоне около двух лет назад, уже после того как я видел его в последний раз. Однако с тех пор он не вступал в контакт ни с кем из страваганти. Но до одного из братьев в Реморе дошли слухи, что в Монтемурато поселился англичанин. Это нужно расследовать.

— А где это? — спросил Люсьен, странно чувствуя себя в этих комичных сапогах.

— На материке, более чем в часе езды от берега, — ответил Родольфо.

Люсьен сглотнул. Он никогда в жизни не сидел на лошади. Ему не хотелось признаваться в этом, но, как только они высадились и Люсьен увидел огромное животное, ждавшее их прямо на причале, сердце его ушло в пятки. Он не мог представить, как сможет ехать на чем-то подобном.

Когда, неся деревянную подставку, подошел конюх, Люсьен открыл было рот, чтобы объясниться, но Родольфо опередил его.

— Я сяду и посажу тебя впереди себя. Это создание достаточно сильно и сможет нести нас обоих.

Главное — хорошенько держись, и ты будешь в полной безопасности. хотя будет и не совсем удобно.