Город Мечты

Грохнул винтовочный выстрел, я видел, как пуля вошла в правый висок некроморфа, прошла голову на вылет, и вышла около левого уха, вынеся за собой куски черепа и шматья мозга, от чего голова привязанная к шее мотнулась влево, описала круг, как мячик, привязанный к веревочке, и встала на свое место. Некроморф замер, потом его ноги подогнулись, руки упали на землю, а голова на длинной шее ткнулась в живот, следом труп упал вперед, и больше попыток прыгать не предпринимал.

Двенадцать очков опыта ушло Вилю, он их заслужил. Время вернулось в нормальный ритм, зрение очистилось от черноты, я моргнул и потер лоб ладонью левой руки.

— Ну ты дал, президент. — в голосе искателя было уважение, — Я думал что мне хана, потом думал, что тебе хана, но ты оказался прыгуч.

Я вздохнул.

— Хочешь жить — умей прыгать…

Подобрав дробовик, дозарядил его, и посмотрел на убитого противника. Один-на-один у меня шансов мало. Даже в бою с Рылом мне было тяжело, а он вовсе не был так быстр, как этот некроморф. Но тогда время не замедлилось… Что же произошло сейчас? Я стал быстрее? Незнаю. Точно знаю, что стал грязнее. Может быть скоро стану таким же, как этот… Не хотелось бы, не хотелось бы.

Мужики снова взялись за телегу, и потолкали ее вперед. Им было плевать на произошедшее, мы сделали свою работу, они делают свою. Дойдя до угла последнего дома на улице, несуны свернули налево, постоянно поглядывая направо, и я понял, что их беспокоит то, что может там находиться. Как ни вглядывался, я не увидел ничего, кроме здания магазина то ли мебели, то ли что-то типа того.

— Эй! Почему мы свернули? — спросил я несунов.

— Пшел в сраку. — ответил мне старший, и ответ мне очень не понравился.

Я поравнялся с наглым уродом, держа дробовик так, чтобы ствол смотрел в его сторону.

— Дяденька, ты какой-то вредный. Если бы не я, тебя бы уже доедали. Так?

— Тебя платят золотом за то, чтобы меня не ели. — ответил он.

Вроде и верно, но в моем контракте не было сказано, что этот гад будет грубить.

— Насколько меньше мне заплатят, если тебя сожрут? — спросил я.

— В половину.

— Тоже неплохо, я в деньгах не нуждаюсь, у меня другой интерес. Если еще раз грубанешь — назад не вернешься, обещаю. Пацан твой подтвердит, что тебя некроморф уволок.

Мужику аргументы не понравились, но он поверил моим словам. Все продается и покупается, а уж его жизнь дорого не стоит, ни для кого. Фыркнув, он начал рассказ.

— Дальше по дороге стоит разрушенная церковь, в которой живет Урзулус. Там никто не ходит, потому что сожрут. Урзулус атакует издалека, у него руки-плети. Спасает только то, что от церкви он не отходит.

Урзулус, значит, с руками-плетьми, который живет в старой церкви. Надо запомнить.

— Ну вот, видишь. Можешь ведь нормально общаться. — сказал я мужику, и похлопал его по плечу.

Вредный "несун" сплюнул и ускорил шаг. Недоволен, посмотрите на него. Я переключил внимание на окружающий пейзаж, и внимательно смотрел не только вниз, но и вверх. Двигались мы к кварталу, окруженному многоэтажками, внутри двора обнаружился полуразрушенный детский сад. Половина здания лежала в руинах, вторая половина сильно потрепана. При этом дома, окружавшие детский сад, сохранились вполне неплохо. Несуны жались ближе к домам, и я понял, что в садике тоже кто-то живет, но не такой страшный, как в церкви.

Когда мы уже практически обошли детсад, из разрушенной части здания поднялось черное уродливое щупальце, и метнулось в сторону. Я поразился скорости этой тварюги, которая сцапала визжащего крыболда, и потащило его к себе. Оказывается, крыболды тут тоже водятся. Увидев произошедшее, старший несун облегченно вздохнул, и заметно расслабился.

— Что это? — спросил я его.

— Это шпрут. Ловит мелкую дичь и дураков. Сейчас он будет сыт и некоторое время не опасен, можно пройти спокойно.

— И давно он тут живет?

— Он тут всегда живет. И хватит пиздеть, город любит тишину.

Последнее замечание я нашел дельным, может он поэтому так крысился на меня, когда я с разговорами приставал? Эти два сталкера всё время шли молча. Мы пересекли дорогу, отделенную от многоэтажек газоном, и опять углубились в многоэтажную застройку. Дома стояли на приличном расстоянии друг от друга, много газонов, много старых ржавых остовов машин. В прошлой жизни это был зеленый город, теперь же он стал черно-серым.

Добравшись до старого рынка, мы взяли правее, и пошли наискосок, мимо дырявых сараев, когда-то обшитых профлистами, ободранных киосков, и поломанных прилавков из ржавого уголка. Проскочив небольшой рынок опять оказались среди панельных девятиэтажек. Зрение замылилось от однообразной картины, и концентрация внимания упала, я шел глядя по сторонам, но ничего не видя.