Город мертвой ночи

— Ах ты, мать его! Нелегко быть престарелым паралитиком! — Простонал он. — Я сейчас! Сейчас! Только ноги… оживлю… чтоб их.

— Ноги хороши, пока их не отрезали, — раздалось из-за двери.

Максимов не обратил на это внимания. Преодолевая ужасную боль, разрывающую вены, он медленно двигал конечностями, сгибая их в суставах.

В скором времени ему удалось подняться, держась за громоздкий стол. Потом парень споткнулся, больно ударившись о небольшой станок.

— Чертов чермет! Барахло хренова Доктора! — Заорал мужчина. Из-за стены в ответ послышался дьявольский смех. Стало немного не по себе.

Но Максимов продолжил попытки обрести былую подвижность. После еще небольшого периода мучений, это начало приносить свои плоды.

И вот уже Сергей, довольно сильно прихрамывая и держась за стены, смог ходить, не боясь непредвиденных падений на холодный пол.

Конечно, надо было ждать, разрабатывать затёкшее тело, в конце концов, думать, анализировать ситуацию. Но человеческий голос, голос живого человека, доносящийся из мрачных глубин бетона, действовал подобно приманке.

Идя на эту приманку, Сергей чуть было не подвернул «не до конца размякшую» левую ногу. Но остановить себя он просто не мог.

Довольно быстро, для своего положения, парень оказался у металлической двери. Ручка в форме вваренного в стать куска железа не поддавалась.

— Черт… Черт. Закрыто. Где ключ?

Мужчина прошарил глазами кусок пола и часть небольшого стеллажа, стоящего тут же.

— Нет. Нет! Где-то должен быть ключ! — Сказал он сам себе.

— Не уходи! Слышишь, не уходи, я сейчас! — Крикнул он человеку внутри.

— У меня много времени. Не беспокойтесь, — раздалось оттуда.

Максимов трясся от непонятного предвкушения. Его мучила натянутая боль в коленях. Он толкнул дверь вперёд. Ничего не вышло. С досадой дёрнул ее изо всех сил, не рассчитывая особо на успех. И она отворилась.

— Ох, блин! — Сергей вскочил в комнату на полусогнутых ногах.

Там все оставалось по-старому. Странного вида гладкий пол, чистота на грани стерильной, свет нескольких ламп. Но главное, это огромный стул с подлокотниками, к которому привязан человек в роскошной бунтарской куртке из черной кожи.

Аккуратно уложенные волосы, словно только из модного парикмахерского салона. Гладкая кожа с небольшим румянцем. Но самое главное, это его улыбка, способная вызвать доверие у каждого встречного.

— Ты?? Ты цел! Доктор говорил, что тебя резал… — Выпалил парень.

— Настоящую красоту повредить не так-то просто, — улыбнулся человек, привязанный к стулу.

— Но мне не нужна твоя красота… Чувак… Ты должен сказать кое-что. Кое-что важное. Я не буду тебя трогать. Я не такой, — Сергей выставил вперёд руки, обозначая свои добрые намерения.

— Хорошо, мой милый. Мамочка испечет тебе сладкий торт.

— Да. Да… Конечно. Но сначала, я хотел узнать…

— Как заглянуть внутрь себя, чтобы тебя отпустили?

— Да! Черт возьми, да! Я не знаю, как ты догадался, но мне это нужно! — Глаза парня загорелись. Боль на секунду полностью отступила.

— Я знаю, как сделать. Знаю, как все сделать… — Пропел пленник.

— Я верил! Я верил тебе! Давай! Прошу тебя, только не томи!

— А ты не думал над тем, что быть на привязи — не комфортно?

Сергей изменился в лице. Точно! Он ведь даже не освободил того нечастного, который был скован тут уже… Страшно даже представить сколько именно «уже»!

Понимая посыл собеседника, мужчина, громко охнув, подскочил к человеку, привязанному к стулу.

У него не было ножа или чего-то острого. Но он планировал попытаться развязать верёвки руками, наивно полагая, что они затянуты не слишком прочно.

Какого же было удивление парня, когда он заметил, что левая кисть «красавчика» полностью свободна. Она спокойно лежит на грубом подлокотнике. И на ней нет даже красных следов от веревок.

— Стой. У тебя же она не спутана! — Произнес Сергей, глядя в глаза сидящему мужчине.

— Да. Ведь я развязал ее, мой сладкий, — низким голосом сказал узник.

— А… ннноги?

— Ноги мои распутались сами…

— Но почему ты тогда здесь находишься?

— Правая рука.

— Что правая рука?

— Она все еще прикована.

Сергей с недоумением хмыкнул, разглядывая опутанную веревкой вторую руку парня.

— И почему она у тебя все еще прикована… — Произнес Максимов, как будто в бреду,

— Потому что я все это время смертельно желал сделать вот так!

Человек, привязанный к стулу, резко поднялся. Закрепленной рукой, он схватил небольшое кресло. Потом с силой размахнулся им по огромной дуге, обрушив серьезный удар на Максимова.

— Оооох! Ай! — Успел только выкрикнуть парень.

Он повернулся назад, чтобы выскочить прочь. Но на его спину бетонной плитой обрушилось еще пара ударов.

Потеряв равновесие, Сергей начал падать. Пытаясь устоять на ногах, он буквально вбежал в пыльную «каморку», споткнулся и растянулся на полу, прочесав подбородком грязный бетон.

— Вот так уже лучше, сраная мразь! Сейчас я будут играть с твоей жопой, пока она не расклеится! Ублюдок засратый! — Раздался крик, переходящий на визг, откуда-то сзади.