Город мясников

– Боюсь, что этим занята не только Первая обогатительная, – Мокрик вытянул открытую ладонь, на нее спланировало изящное насекомое с четырьмя радужными крыльями и глазами на длинных усиках. – Командир, ты помнишь, что меня перевели к вам из аналитического отдела? Это временная боевая практика, которой в обязательном порядке подвергают всех, кто засиделся в штабе. Так что я хочу сказать? Я, конечно же, не химик, но от скуки как-то раз решил не принимать «ампул силы». Да я уверен, что и ты, командир, проходил через это. Каждый легионер рано или поздно пытается нарушить правила. Чем все закончилось, ты догадываешься. Мне было очень худо, невероятно худо, все кости гнуло, рвало, в глазах плыл туман. Но самое печальное – потеря боеготовности, о чем личный лазарет на браслете немедленно доложил лазарету триремы. Я сам прекратил глупые эксперименты, вернулся к поеданию транка и уже на следующее утро готов был свернуть горы, здоровье вошло в норму. В наших ампулах ведь действительно полно полезных веществ… Я все это вспомнил, командир, когда говорил с Маори, перед тем как лесняки ее усыпили. У нее ведь было то же самое, Волкарь. Только она сама догадалась, что у нее украли прошлое.

– Так лесняки… вернули ей память или нет?

– Вернули, командир. Она собралась воедино.

– Маори… как она это перенесла?

– Гораздо хуже, чем я, и наверняка хуже, чем Бауэр. Она проснулась и долго плакала, а потом снова уснула, после бульона. И спит до сих пор. Такое впечатление, что она в коме, но это сон. Очень крепкий сон.

– Вероятно, лесняки что-то напутали с раскодировкой?

– Вероятно, ей не слишком легко перенести правду, командир.

Мокрик не мешал мне думать.

– Так ты не поможешь мне освободиться? – на всякий случай, еще раз спросил я.

– Извини, но я обещал хозяевам острова Спасения, что этого не сделаю. Проблема в том, что ты сразу попытаешься сбежать, а бежать тебе крайне опасно. Знахари острова силой мысли удерживают зарождение глюков в диаметре примерно пять миль. Дальше – начинаются свободные земли, где может произойти все что угодно. Там могут встретиться капризы планеты и фантомы, вызванные мозгами тысяч разных существ. Как разумных, так и бестолковых червяков. Ты один, без дорог, не прорвешься к ближайшему поселению. Так же и Бауэр не доберется… но он не поверил и сбежал.

– А ты, Мокрик? – Мне захотелось как-нибудь его подловить. – Если ты захочешь уйти, неужели не найдешь способ?

– Я никуда не пойду, командир. Мой отдел занимался проблемами коммуникаций с коренными народностями. Я попал именно туда, куда хотел, – он зашвырнул в озеро острую пику, на которую нанизывал жареную рыбу.

– Мокрик, а что ты вспомнил? Что с тобой было… ну, до первой учебки в академии?

– Я тебе непременно расскажу, – лицо Мокрика как-то странно дернулось влево, он поспешил отвернуться. – Непременно расскажу, командир, если ты захочешь слушать.

– Слушай, ты можешь молчать о своем детстве, – сказал я. – Но ответь мне только «да» или «нет». Ты не потому переметнулся к врагам, что вспомнил о своем детстве какую-нибудь гадость? Ну, не знаю… может, ты был уголовником или убил кого-то. Или твой отец был убийцей?

Бывший младший стрелок Бор поглядел на меня сочувственно и заговорил о другом:

– Здесь около двух десятков больших и малых островов, Волкарь. Не одно озеро, а целая система озер, с выходами подземных рек, водопадами и скрытыми пещерами. Забавное население, очень пестрое. Четыре народности проживают компактно, поскольку тут их храмовый остров, Место черепа. А тех, кого сенат считает дезертирами… лесняки спасли их тут. От самих себя. От их собственных глюков, которые формируются не сразу, примерно около полугода. Полгода, командир, ты заметил? Планета полгода переваривала наши кошмары, выпуская их наружу мелкими порциями, зато теперь прорвало… У каждого из дезертиров свои причины скрываться от военных властей, но у меня таких причин нет, – Мокрик отряхнул свое шерстяное рубище, обогнул меня и исчез на другом краю островка. Потом загремели уключины, и мой бывший подчиненный снова появился, но уже в узкой лодочке, обтянутой шкурами. – Командир, знаешь, почему эти места прозвали островом Спасения? Я тебе скажу, не отворачивайся. Сюда сейчас бегут тысячи из ближайших городов и деревень. Так уж сложилось – именно среди зеленых гелба есть самые сильные колдуны. Только они умеют отвратить глюки, хотя бы временно.

Мы всем приносим несчастья, Волкарь.

49 МЕСТО ЧЕРЕПА

Ведь подобно тому, как бывает иногда милосердие, которое наказывает, так бывает жестокость, которая щадит.

Августин Аврелий

– Волкарь, ты живой?

– Не называй меня так больше… Меня зовут Никос Бродич.

– Как скажешь, командир, – Маори рассмеялась.

Она совсем не уважала военных и давно перестала уважать начальство. Давно уже называла меня на «ты» и смеялась при каждом слове.

– Я больше не командир. Я – тоже предатель.