Город может спать спокойно

— У тебя все разумно решено, и ничего лучшего мы, наверное, не подскажем, — удовлетворенно замечает Бурсов. — Наша задача сведется, скорее всего, лишь к поддержке твоего плана.

— Не будем торопиться с выводами, Иван Васильевич, — спокойно замечает Огинский. — Посмотрим все на месте и тогда решим. Все может оказаться куда серьезнее, чем мы думаем.

— Вот именно! — соглашается Азаров. — Я ведь не все еще вам сообщил. Неподалеку от Ясеня началось, оказывается, строительство лаборатории одного научно-исследовательского института…

— Да какое это имеет отношение к решению твоей задачи? — удивляется Бурсов.

— К сожалению, прямое. Эта лаборатория сооружается всего в ста километрах от Ясеня. И если нам не удастся предотвратить взрыв, то фундамент этой лаборатории придет в негодность…

— А откуда тебе известно об этой лаборатории?

— Моя дочь Ольга работает инженером-физиком на строительстве этой лаборатории.

— Лаборатория, значит, физическая, с очень точной и, несомненно, дорогой аппаратурой, — с невольным вздохом замечает Огинский.

— Представляете теперь, какова обстановка? — спрашивает Азаров. — Если склад с боеприпасами взорвется, это не может не сказаться на Заозерном, в котором строится лаборатория. Под ним такое же гранитное основание, как под нашим Ясенем. Сейсмические волны по этому массиву хоть и в ослабленном виде, но достигнут, конечно, Заозерного. И тогда фундамент физической лаборатории может деформироваться… Пусть даже незначительно, всего на несколько миллиметров, но при астрономической точности их приборов…

— Нужно, значит, сделать все, Василий Петрович, чтобы взрыв был исключен! — прерывает Азарова Бурсов.

— Я сделаю все, что только будет в моих силах. Но вот что еще нужно иметь в виду — не исключена тут и диверсия…

— Час от часу не легче! — воскликнул Бурсов, стукнув кулаком по столу.

Выход из безвыходного положения

Вот уже второй час Бурсов с Огинским в сопровождении Азарова изучают состояние склада боеприпасов на Козьем пустыре. Они перепачкались грязью и глиной, но не обращают на это никакого внимания. Тщательно осматривают они и бреши, проделанные в стенах подземелья, так как вход в него Азаров решил пока не откапывать, опасаясь, что он заминирован. Бурсов и Огинский одобряют эту предосторожность.

— Значительную часть боеприпасов, — высказывает свое мнение Бурсов, — видимо, можно будет без особого риска вывезти со склада, при соблюдении предельной осторожности, конечно. Снаряды, мины и фаустпатроны уложены тут с чисто немецкой аккуратностью. Упаковка их в сносном состоянии.

— Нужно, однако, иметь в виду, — замечает Огинский, — что наибольшую опасность будут представлять те боеприпасы, которые находятся на дне подземелья. Почти все они занесены песком и глиной. Очищать их от этих наносов придется лишь руками и с очень большой осторожностью. Надо полагать также, что корпусы снарядов, находящиеся во влажной глине, подверглись коррозии сильнее, чем у тех, которые мы осмотрели…

— Что ты говоришь ему о таких вещах, — перебивает Огинского Бурсов. — Это он и сам не хуже нас знает. Пусть расскажет лучше, как готовит саперов к извлечению боеприпасов?

— Хотя я не знаю пока, какое решение примет комиссия, но уже провожу подготовку к разминированию. Группа, которая будет выносить снаряды из подземного склада, изучает сейчас конструкцию немецких боеприпасов, взрывателей, замыкателей и капсюлей. Отрабатывает приемы извлечения из грунта снарядов и мин. А те саперы, которые повезут потом боеприпасы на бронетранспортерах, изучают путь следования до подрывного поля. Шоферы учатся плавно трогать машины с места и ездить на малых скоростях. Группа старшего лейтенанта Казаряна тоже готовится к уничтожению боеприпасов на подрывном поле.

— Ну что тут можно по этому поводу сказать? — говорит Бурсов, одобрительно похлопывая Азарова по плечу. — Все предусмотрел. Молодец!

— Это ты не мне, а комиссии скажи, — улыбается Азаров. — Ей предстоит сегодня принять окончательное решение.

Заключение московских экспертов сообщает комиссии генерал Бурсов. Это окончательно решает вопрос о способе разминирования склада. Предложение полковника Азарова принимается теперь единогласно. Тяжело вздыхает лишь председатель городского исполнительного комитета:

— Работы тут не на день и не на два, конечно… А как будет жить все это время город? Для разминирования пригодно, наверно, лишь дневное время?

— Мы могли бы и ночью…

— На это можно было бы пойти лишь в том случае, если бы вы действительно управились в два-три дня, — замечает секретарь горкома партии. — Но ведь это нереально.

— Нам не известен еще окончательный объем работ, — отвечает ему Азаров.

И количество сюрпризов, — добавляет подполковник инженерных войск из штаба округа. — А они, конечно, усложнят разминирование.

— Да, и это тоже нужно иметь в виду, — соглашается с ним Азаров. — Но во всех случаях — не менее двух недель. Да и то при условии, что население тех кварталов, которые мы укажем, будет покидать свои дома с восьми до восемнадцати.