Город мутантов. Глава 2. Зловонная утроба города (СИ)

По коридору морга разносилось смачное чавканье. Повсюду валялись мелко изрубленная плоть. У одной из открытых полок, над мёртвым телом, склонилась тощая фигура. Вурдалак когтями отрывала большие куски от ещё шевелящейся марионетки. Чудище по очереди вырывало своей жертве позвонки один за другим, после чего разламывало их и высасывало гнилой костный мозг. Делало это оно с неимоверным аппетитом и самозабвением. Наконец, упырь извлёк из своей жертвы спинной мозг, и кукла обмякла, распластавшись на полу. Костную структуру обвивали жирные пиявкоподобные существа, но пожиратель плоти, видимо, этим не брезговала. Как голодный зверь, она стальными клыками глубоко впилась в орган, начав жевать, перемалывая блестящими жвалами мелких червей. Закончив с трапезой, Джин поднялась, осматривая место бойни. Она всё пыталась сообразить: зачем она тут и что делала до этого. Питание поглотило всё её внимание. Взгляд упал на одинокую дорожку слизи, идущую во мрак морга.

Момент осознания. Во взгляде чудовища проявились признаки разума. Инквизитор начала вспоминать. Вурдалак посмотрела на заляпанные кровью стальные когти. Руки начали трястись. Глаза наполнились ужасом. Она опять сорвалась. К горлу подступил мощный приступ тошноты. Джин склонилась, заливая всё у своих туфель содержимым желудка. По полу разбросало шматки гнилого мяса, костей и копошащихся червей. При виде последних, приступ рвоты усилился, окончательно очищая многострадальный синтетический орган от всякой мерзости.

«Ничтожество. Абсолютное ничтожество».

Инквизитор выпрямилась, вытирая губы рукавом рубахи, залитой слизью, кусками мышц, а также костным мозгом. На тыльной стороне ладони что-то блеснуло.

Чешуйка?

Девушка поддела крохотный кусочек металла ногтем, и тот упал на пол, оторвавшись с кусочком кожи.

Но сейчас не было времени на саморефлексию. Она сорвалась с места и понеслась во мрак — времени уже потеряно достаточно. Ещё немного и Господином будет признана её профнепригодность. Во тьме практически ничего видно не было, и девушка бежала наугад, очень стараясь не зацепиться ступнёй о какое-нибудь препятствие. Вскоре, Джин влетела в деревянную дверь, на скорости вышибая ту плечом.

Крипта?

Из морга инквизитор вышла в подобие склепа — маленькое круглое помещение метров пятнадцать диаметром, которое освещал тусклый свет масленых ламп. На стенах комнаты было что-то выгравировано, возможно, какой-то сюжет, но в блеклом освещении ничего нельзя было толком рассмотреть. В центре располагался саркофаг — один-единственный элемент интерьера. Из стен гробницы выходили бронзовые трубы, которые лениво ползли по полу, а затем вонзались в каменный гроб. Джин взяла факел из ближайшей стальной стойки и подошла к одной из стен. Там действительно находилось изображение: огромная армия закованных в латы людей, которые на коленях стояли перед женщиной. В руке у той лежало что-то вроде звезды, но рисунок был старый и ветхий, и сложно было судить точно. Чуть выше изображения виднелись слова:

«В час нужды, в час утраты,

Позабыв о себе,

Помогла ты солдатам,

Их заветной мечте».

Джин прошла дальше. На следующей гравюре изображался огромный воин в массивных латах. В одной руке он держал Моргенштерн, в другой цепь — у его ног, на привязи, сидел толи волк, толи большая собака. Перед рыцарем стояла женщина с первой гравюры. Там также были слова:

«Року злому противясь,

Через зло и недуг,

Ты к врагу обратилась,

Будто был он твой друг».

Следующий рисунок оказался последним. Там было выгравировано лишь тело этой женщины, лежащее на листве. Чуть выше располагался последний стих:

«Но не сжалилась стая,

Начала она рвать.

Спи спокойно, родная,

Будешь вечно нам мать».

Инквизитор обернулась и посмотрела на саркофаг. Она поняла, кто тут покоится. Девушка подошла к каменной опочивальне и начала осмотр. Сейчас ей не хватало биотических глаз — информацию хорошо бы и записать. В гроб входило четыре трубы — по одну на каждую сторону света. Джин приложила небольшое усилие и сдвинула украшенную крышку саркофага, на которой была изображена в анфас женщина с гравюр. Внутри лежали кости, той, что когда-то называлась Светой Елены. Женщины, имя которой чтут по всей Империи. Чтили в Старой и чтут в Новой. Бесценный артефакт этого мира.

Осквернён. Тело заливало непонятной жидкостью из четырёх бронзовых труб, однако та отличалось от всех тех жиж, что инквизитор видела ранее. Она не была зелёной или вонючей. Пахнущее молоком розоватое желе ласково обволакивало кости почившей века назад святой. Инквизитор, после небольшого замешательства, аккуратно сунула палец в странную смесь. На удивление, ожога не последовало — руку начало приятно покалывать. Через несколько мгновений Джин почувствовала себя комфортно, можно сказать, что она расслабилась. Рана на лбу начала зарастать. Впервые за день девушка ощутила покой и умиротворение.

Что это за штука?