Город на Ишиме

Интересна июльская находка 1968 года на берегу Ишима вблизи все того же завода силикатного кирпича. Шофер дорожно-ремонтных механических мастерских Целиноградского отделения железной дороги Афанасий Заферис и экскаваторщик Николай Никитин решили оборудовать на даче погреб. Днем 31 июля Никитин стал рыть землю. Яма уже была довольно глубокой, когда на одной из ее стенок заметили округлую вмятину. Заферис ковырнул ломом — обозначился продолговатый кувшин. Рядом с ним второй. Клад! Нетерпеливому дачнику захотелось поскорее увидеть содержимое кувшинов — и он принялся разбивать их. Кувшины оказались пустыми. Вероятно, черепки были бы выброшены, снова засыпаны землей, если бы не находившиеся поблизости Алексей Ишутин, Александр Копнов и Виктор Ефанов, которые, узнав о находке, сообщили в Целиноградский историко-краеведческий музей. На дачу к Заферису выехала группа научных сотрудников.

К счастью, Заферис разбил не все сосуды. Выбирая твердый, спрессованный временем культурный слой (раскопку делал автор данной публикации), удалось извлечь еще два. В общей же сложности их с разбитыми было десять. Высота каждого около пятидесяти сантиметров, цвет серый, форма несколько странная, широкие горловины и узкие конусообразные основания со сходящимися книзу желобками. Стоять на таких донышках кувшины, конечно, не могли — их нужно было держать в руках или вставлять в какие-то гнезда. Изготовлены они на гончарном круге. У каждого какой-нибудь старый дефект — отколот край горлышка или проломы в боках. Повреждения явно получены при обжиге или в процессе использования.

Можно предположить, что где-то рядом находилась обжиговая печь. Мастер, вынимая из нее готовые изделия, отставлял в сторону брак. Потом, может быть, люди покинули это место, а бракованные или поломанные предметы так и остались, со временем их занесло речным илом, достигавшим почти метровой толщины.

По мнению археологов, находка относится к периоду монгольского нашествия. Такие кувшины привязывали к колесам чигирей[2], черпавшим воду для орошения посевов. Следовательно, в старину около нынешнего Целинограда практиковалось поливное земледелие.

По приишимской степи на протяжении веков бродили со стадами многие кочевые племена. Их следы также отмечены в окрестностях Целинограда. Горный инженер А. А. Козырев, составивший еще до революции «Гидрологическое описание южной части Акмолинской области»[3], сообщал, что при служебных поездках его поражало обилие курганов, разбросанных по Акмолинскому уезду, особенно в южной части, начиная с левого берега Ишима. По словам Козырева, он встречал одинокие и групповые курганы, покрытые камнями или задернованные, изредка с «каменными бабами» (балбалами) на вершинах.

Аналогичные сведения содержатся у ряда других дореволюционных авторов.

К слову, Целиноградская область до сих пор не имеет еще подробной карты, на которую были бы нанесены все обнаруженные стоянки древнего человека, городища, укрепления, курганы, места случайных археологических находок. А между тем отдельные неповторимые памятники исчезают — разрушаются от времени, зарастают травой, уничтожаются при строительных и хозяйственных работах, запахиваются, заливаются водой при сооружении плотин. На этих местах не установлены даже охранные знаки.

О МЕСТАХ, ГДЕ ВОЗНИК ГОРОД

Центральный Казахстан (Сарыарка) упоминается в трудах древнегреческих, китайских, арабских, персидских и среднеазиатских историков, в записках фламандского путешественника XIII века Виллема Рубрука. Известия о нем отложились и в русских документах — летописях, «расспросных речах», дневниках купцов и послов, «скасках» вырвавшихся из неволи пленников и служилых людей, сопровождавших через «дикое поле» торговые и посольские караваны.

В XVI столетии из тюркоязычных родственных племен, близких по языку, типу хозяйства, материальной культурен быту, образовались самостоятельные кочевые казахские ханства — Младший, Средний и Старший жузы, или, как их еще называли, Младшая, Средняя и Старшая орды. Младший жуз занимал территорию между реками Сырдарья, Эмба, Иргиз, Урал, Орь, Илек, Средний — между Сарысу, Тургаем, Ишимом, Нурой, Иртышом, Старший — в Семиречье и Прибалхашье.

Русь издавна была заинтересована в торговых и дипломатических связях с образовавшимися казахскими ханствами, которые в свою очередь искали у нее поддержки в борьбе с внешними и внутренними врагами.

С появлением в Западной Сибири русских городов, особенно Тобольска (заложен в 1587 году казачьим отрядом Данилы Чулкова), превратившегося в административно-политический центр и резиденцию сибирского воеводы, взаимоотношения между Русью, Казахстаном и Средней Азией расширились, что требовало более основательного знания и сопредельных земель, и населявших их народов, и путей сообщения. К концу XVI века на Руси появилась «Книга Большому чертежу»[4]. В ней указаны также реки, через которые караваны из Тобольска шли в Среднюю Азию.