Город небесного огня

— Я не был…добрым к нему из-за этого, — сказал Роберт. — Я сказал ему больше никогда снова не говорить таких слов мне. Я был напуган и оставил его одного со всеми его мыслями, чувствами и страхами, а потом мы больше никогда не были снова такими же близкими, как раньше. Я взял Джейса к нам, чтобы возместить, хоть в какой-то малой мере, то, что я сделал, но я знал, что не смогу ничем это исправить, — он смотрел на Алека, а его темно-синие глаза были спокойными.

— Ты думаешь, я стыжусь тебя, но я стыжусь самого себя. Я смотрю на тебя и вижу, будто в зеркале свою собственную злобу на тех, кто не заслужил ее. Мы находим в своих детях самих себя, но они могут быть лучше, чем мы. Алек, ты гораздо лучше меня, всегда был и будешь.

Алек не мог пошевелиться. Он вспомнил его мечту в измерении демонов, как его отец говорил каждому, как храбр был его сын, насколько хорош он как Сумеречный охотник и воин, но он никогда не мечтал, что отец скажет ему, что он был хорошим человеком.

Так или иначе, это было гораздо лучше.

Роберт смотрел на него с напряжением, которое было видно в линиях вокруг глаз и рта. Алек не мог не задаться вопросом, говорил ли отец когда-либо кому-либо еще о Майкле, и сколько ему стоило усилий, сказать это сейчас.

Он легко дотронулся до руки отца, в первый раз за столько месяцев, а затем отпустил его.

— Спасибо, — сказал он, — За то, что рассказал правду.

Это было прощение, ну не совсем, но это было начало.

Трава была влажной от холода по мере приближения ночи — Клэри могла чувствовать холодную влагу чрез босоножки, поэтому пошла обратно к палатке, где стояли Джейс и Магнус.

Клэри видела занятые ряды столов, фарфор и сверкающее столовое серебро. Все стремились помочь, даже люди, которые представлялись практически неприступными: Кадир, Джиа, Мариза.

Из тента доносилась мзуыка. Бэт бездельничал у ди-джейского пульта, но кто-то играл джаз на фортепиано. Она видела Алека, который разговаривал с отцом, а затем толпа расступилась и она увидела очертания других знакомых лиц: Майя болтала с Алиной, Изабель стояла рядом с Саймоном, выглядевшим неуклюже…

Саймон.

Она быстро подошла. Ее сердце пропустило удар, затем еще один; ей было и жарко, и холодно, словно она собиралась упасть в обморок. Это не мог быть Саймон, должно быть это был кто-то другой.

Какой-то другой тощий мальчик с грязными каштановыми волосами и очками, но он носил ту же выцветшую рубашку, в которой она видела его тем утром, его волосы были все еще слишком длинными, и он улыбался ей немного неуверенно сквозь толпу, и это был Саймон, и это был Саймон, и это был Саймон.

Не помня себя, она побежала, но вдруг почувствовала стальную хватку Магнуса у себя на плече.

— Будь осторожна, — сказал он. — Он не помнит всего. Я дал ему лишь несколько воспоминаний. Остальным придется подождать, но, Клэри… помни, что он ничего не помнит. Не жди многого.

Она, кажется, кивнула, потому что он отпустил ее, а она побежала через лужайку и шатер, бросившись на Саймона так сильно, что он чуть не упал. У него больше не было вампирской силы; полегче, полегче, говорил разум Клэри, но все остальное в ней не хотело этого слышать.

Она обернула свои руки вокруг него, наполовину обнимая и наполовину рыдая в его пальто.

Она была в курсе, что Изабель, и Джейс, и Майя стояли неподалеку от них, и Джослин торопилась туда. Клэри отодвинулась от Саймона достаточно, чтобы рассмотреть его лицо. И это был действительно Саймон. С такого близкого расстояния она могла видеть веснушки на его левой скуле, крохотный шрам на его губе, полученный на футболе в восьмом классе.

— Саймон, — прошептала она. — Ты узнаешь меня? Ты знаешь кто я такая?

Саймон поправил очки на переносице, его рука немного дрожала.

— Я… — он оглянулся. — Это похоже на воссоединение семьи, где я не знаю никого, зато все знают меня. Я…

— …подавлен? — спросила Клэри. Она попыталась скрыть звон разочарования от того, что он ее не узнал. — Не переживай из-за того, что не узнал меня. Понадобится время.

Он посмотрел на нее сверху вниз. На его лице была неопределенность и надежда, а взгляд был несколько ошеломленным, как будто он спал и проснулся в незнакомом месте. И вдруг Саймон улыбнулся.

— Я не помню всего, — сказал он, — пока еще. Но я помню тебя.

Он взял ее руку и прикоснулся к золотому кольцу на указательном пальце, метал фейри был теплым.

— Клэри, — сказал он, — Ты Клэри. Ты мой лучший друг.

Алек направлисявверх по холму, где Магнус задумчиво смотрел на праздник. Он стоял, опираясь на дерево, засунув руки в карманы. Алек присоединился к нему, чтобы посмотреть, как Саймон недоуменно, как новорожденный утенок, смотрит на рой друзей вокруг: Джейс, Майя, Люк и даже Джослин, которая обнимала его со слезами счастья на глазах, несмотря на макияж. Только Изабель стояла отдельно ото всех со сложенными на груди руками и практически ничего не выражающим лицом.