Город небесного огня

Она знала, что он сделал чашу, противоположную по свойствам Чаше Ангелов, та превращала сумеречных охотников в злых, демонических существ. И также слышала, что мистер Блэкторн называл их Очерненными; он сказал, что лучше умрет, чем будет одним из них. Значит, это был он. Джонатан Моргенштерн, которого все величали Себастьяном — оживший персонаж сказки, которую рассказывают, чтобы пугать детей. Сын Валентина.

Эмма положила голову на затылок Тавви, прижимая его лицо к своему плечу. Она не могла пошевелиться и чувствовала себя так, будто к ногам ей прикрепили свинцовые грузы.

Вокруг Себастьяна были сумеречные охотники в черном и красном и какие-то фигуры в темных плащах — тоже сумеречные охотники? Она не могла сказать — их лица были скрыты, и здесь был Марк, его руки были скручены за спиной одним из сумеречных охотников в красном. Клинки лежали подле его ног, а тренировочная одежда была пропитана кровью.

Блондин поднял руку и поманил кого-то длинным бледным пальцем.

— Приведите её, — приказал он; толпа зашевелилась, из неё выступил мистер Блэкторн, волоча Катерину за собой. Она дралась, отбивалась своими руками, но он был слишком силен. Эмма с неверием наблюдала за ужасом, который творил мистер Бэкторн, опуская женщину на колени.

— А сейчас пей, — голос Себастьяна был как шелк. — Пей из Дьявольской Чаши, — он поднес край чаши к зубам Катерины.

В этот момент Эмма поняла, что это был за жуткий вой, который она слышала ранее. Катерина попыталась освободиться, однако Себастьян также был слишком силен; он прижал чашу к её губам, и Эмма увидела как женщина, задыхаясь, глотает. Она вырвалась, и на этот раз мистер Блэкторн позволил ей это сделать; он смеялся, и Себастьян тоже.

Катерина упала на пол, по её телу прокатился спазм и из горла вырвался крик — нет, хуже, вой, полный боли, будто её душу вырывали из тела.

Вновь смех прокатился по помещению; Себастьян улыбался, и было в нем что-то ужасающее, но одновременно прекрасное, такое же, как в ядовитых змеях или больших белых акулах.

Как Эмма поняла, он был в сопровождении двух соратников: женщина с седеющими темными волосами, держащая топор в руках, и высокая фигура, полностью закутанная в черный плащ. Ни одна его часть, за исключением черных ботинок, выглядывающих из-под его мантии, не была видна. Лишь рост и ширина незнакомца заставляли девочку думать о том, что это мужчина.

— Здесь это последние сумеречные охотники? — спросил Себастьян.

— Мальчик, Марк Блэкторн, — ответила женщина, стоящая рядом с ним, подняв палец она указала на Марка. — Он должен быть достаточно взрослым.

Себастьян посмотрел вниз на Катерину, которая уже перестала дергаться и лежала спокойно, её темные волосы спутались на лице.

— Встань, сестра Катерина, — сказал он. — Иди и приведи Марка Блэкторна ко мне.

Эмма, стоя как вкопанная, наблюдала за тем, как Катерина поднималась.

Она была наставником в институте столько, сколько Эмма себя помнила; она была их учителем, когда Тавви появился на свет, когда мать Джулса умерла, когда Эмма начала свои первые физические тренировки.

Она учила их языкам, перевязывала порезы и царапины, она же дала им первое оружие; она была для них семьёй, а теперь шла с пустыми глазами через бардак на полу, чтобы схватить Марка.

Дрю вздохнула, заставляя Эмму придти в себя. Та повернулась и передала Тавви в руки первой; Дрю сначала немного пошатнулась, но затем восстановила равновесие, крепко сжимая младшего брата.

— Беги, — сказала Эмма. — Беги к кабинету. Скажи Джулиану, что я приду туда.

Что — то настойчивое было в голосе Эммы; Друзилла не спорила, просто схватила Тавви покрепче и побежала, босые ноги бесшумно зашлепали по полу коридора.

Эмма повернулась обратно, смотря вниз на разворачивающийся ужас. Катерина была позади Марка, толкая его вперед кинжалом, направленным между лопаток.

Он пошатнулся и чуть не споткнулся перед Себастьяном; сейчас Марк был ближе к ступеням, и Эмма видела, что он сопротивлялся.

На запястьях и руках были раны, лицо в порезах — результат попытки самозащиты, и, конечно, совершенно не было времени на исцеляющую руну. Его правая щека была перемазана кровью; Себастьян смотрел на него, раздраженно скривив губы.

— Это не Нефилим. — сказал он. — В нем течет кровь фейри, я прав? Почему меня никто не осведомил?

Поднялись шепотки. Брюнетка спросила:

— Значит ли это, что Чаша не будет работать на нем, Лорд Себастьян?

— Это означает, что он мне не нужен, — сказал Себастьян.

— Мы бы могли взять его в Соляную Долину, — предположили брюнетка, — или на высотах Эдэма принести его в жертву для Асмодея и Лилит.

— Нет, — медленно сказал Себастьян. — Нет, это было бы неразумно, я думаю, что он единственный Нефилим с кровью Фейского Народца.

— С кровью Фейского Народца, — Марк плюнул в него. Себастьян пораженно посмотрел и развернулся к отцу Джулинна.