Город негодяев

Конан вместе с рудокопами закончил работу в старом форте. Сундуки взвалили на спину наиболее сильные. Они и пошли вперед. Остальные в это время поджигали форт. Обломки мебели, деревянная обшивка башен – все это было вытащено во двор и свалено в громадную кучу, куда бросили и трупы убитых противников. Затем кучу подожгли. Своих павших братьев шахтеры понесли с собой, собираясь похоронить их в деревне после надлежащих ритуалов.

Покончив с делами в форте, Конан двинулся на север. Вскоре огромный столб дыма, поднимающийся к небесам над старым фортом, скрылся из виду. Конан ехал не спеша. Хотя солнце уже садилось, было еще не темно. Оказавшись около города, Конан проехал по лугу, где разбивали лагерь караванщики – ставили палатки и разводили костры. В это время в Шикас приходило не много караванов. Конан обнаружил, что караван, с которым прибывал Мульвикс, уже ушел.

Конан въехал через городские ворота, дав обычную взятку, и отправился к гостинице. Когда киммериец, держа в поводу коня, входил в темную конюшню, конюх как-то странно глянул на него. Киммериец уже собрался было спросить конюха, не случилось ли чего, когда что-то ударило его по затылку.

Конан упал, еще не вполне потеряв сознание, но совершенно не способный двигаться. Он чувствовал, как вокруг лодыжек и локтей обвились веревки. Он ничего не мог против этого поделать. Затем его завернули в тяжелое одеяло. Последнее, что киммериец слышал, прежде чем уплыть в небытие, был голос Юлуса:

– В темницу его!

Глава шестнадцатая

ХАОС ОПУСКАЕТСЯ НА ГОРОД

Конан пробудился от ощущения, будто в голове у него начал извергаться вулкан. Только дикарский инстинкт удержал Конана от громкого стона. Звуки, свидетельствующие о боли и беспомощности, могут привлечь хищников. Конан шевельнулся. Под ним зашуршала солома. Уже не в первый раз Конану доводилось приходить в себя вот так, на холодном каменном полу, покрытом соломой, с разламывающейся от боли головой.

Он медленно поднял руку и ощупал затылок. Пальцы коснулись запекшейся крови. Конан мрачно, стоически провел пальцами по голове, а затем надавил так сильно, как только мог. Боль копьями пронзила все тело. Перед глазами заплясали круги. Конан решил не обращать внимания на боль. Хвала Крому, череп вроде не проломили! Стальной шлем и плотная копна черных волос погасили силу удара.

Конан попытался сесть. На несколько мгновений тошнота подкатила к горлу, голова закружилась, но усилием воли киммериец отогнал эти ощущения. В свое время варвару приходилось попадать и в более тяжелые передряги. Кроме того, Конан прекрасно понимал, что у тех, кто бросил его сюда, намерения относительно него были куда хуже. Конан услышал приближающиеся шаги.

– Итак, наша ненаглядная добыча осталась в живых.

Конан поднял глаза и за решетками увидел могучую фигуру Юлуса. На миг фигура Юлуса раздвоилась, потом снова приобрела прежние очертания, и наконец Конану удалось сфокусировать взгляд.

– А ты надеялся, что я подохну? – спросил Конан.

– Честно говоря, я и не собирался тебя убивать, – ответил Юлус. – Атхази было строго-настрого приказано не убивать тебя. Но уж больно он зол на тебя, поэтому ударил куда сильнее, чем требовалось. Сам подумай, какая нам радость от того, чтобы ты умер. Все веселье пошло бы насмарку.

– Стало быть, это зингарец? – проговорил Конан. – А он сильный парень…

– Скоро сам испытаешь его силу в полной мере, – был ответ.

– Зачем ты притащил меня сюда? – спросил киммериец.

Юлус разразился грубым смехом:

– Не прикидывайся дурачком, чужеземец! Я вытрясу из тебя все! Ты расскажешь о всех своих подлых кознях!

– Так это работенка для настоящего мужчины. А я что-то, кроме самого себя, настоящих мужчин здесь не вижу, – хмыкнул Конан. Похоже, они и не подозревают о том, что произошло в форте.

– Эй вы, бездельники! Закуйте его в цепи! – приказал Юлус.

Несколько человек выволокли киммерийца наружу. Он попытался было сопротивляться, однако простая попытка занять сидячее положение потребовала невероятных усилий. Даже ублюдки-тюремщики сейчас легко могли управиться с киммерийцем.

Между связанными запястьями Конана была продета веревка, которую пропустили через кольцо, вделанное в каменный потолок. Несколько человек, схватившись за веревку, начали тянуть. Вскоре тело киммерийца повисло, только кончики пальцев ног касались пола. Юлус приблизился к нему. На лице у него играла злобная усмешка. В руке была короткая деревянная дубина.

– Понимаешь ли, – объяснил Конану Юлус, – мы подвесили тебя для того, чтобы не поднимать всякий раз, как ты будешь падать.

Дубина мелькнула в воздухе, и боль пронзила бок Конана. В следующее мгновение кулак врезался ему в челюсть. Даже в тумане мучений Конан ясно сознавал, что должен выжить, и поэтому теперь собрал все свои силы для того, чтобы пережить пытку. Каждый удар, казалось, должен был раздробить его кости, однако Юлус бил мастерски, соизмеряя силу удара. Видно было, что он не собирается забивать пленника до смерти.

– Зачем ты здесь, варвар? – спросил Юлус.