Город падших ангелов

Саймон сам не понял, почему выдал именно эту фразу. Что он надеялся услышать в ответ? Клэри прикусила губу. Нервничает. И отстраненный взгляд Саймон тоже узнал моментально: ему всегда нравилось, как легко Клэри умеет уйти в иллюзорный мир грез и фантазий, отгораживаясь от мира реального, где нет проклятий и сказочных принцев, предназначения и колдовства. Когда-то и Саймону подобное удавалось: он мог уйти в воображаемый мир, такой волнующий своей безопасностью, нереальностью. Теперь, когда реальность и вымысел столкнулись, Клэри, наверное, тоскует по прошлому, по нормальной жизни. Нормальность – это нечто вроде зрения и тишины. Ее не замечаешь, пока она есть.

– Джейсу очень нелегко, – понизив голос, призналась Клэри. – Я за него боюсь.

– Знаю. Не из праздного любопытства спрашиваю: он выяснил, что не так? Ему помогли?

– Джейс… здоров. Борется с памятью о Валентине. Ну, ты понимаешь… – Конечно же Саймон все понимал. Как и то, что Клэри лжет. Клэри, которая почти ничего от Саймона не скрывает. Под его тяжелым взглядом она продолжила: – Джейсу снятся кошмары. Боимся, что на его разум влияет демон…

– Демон?! – Про кошмары Джейс признавался, а вот про демонов умолчал.

– Выходит, есть такая порода демонов, что действуют на тебя во сне, – извиняющимся тоном проговорила Клэри. – Уверена, дело пустяковое. Кошмары всем снятся. – Она накрыла руку Саймона своей. – Сбегаю, проведаю Джейса. Скоро вернусь.

Взгляд Клэри скользнул мимо Саймона в сторону террасы. Вампир кивнул, давая Клэри пройти и глядя, как она исчезает в толпе. Такая маленькая – почти как тогда, когда Саймон в первом классе проводил ее домой. Клэри, очень уверенная, поднималась по ступеням крыльца, и коробочка для школьного завтрака била ее по коленкам. Остывшее сердце вампира сжалось от боли. Нет ничего горше, чем невозможность защитить любимых.

– Тебе плохо? – спросил знакомый хрипловатый голос. – Переживаешь, какая ты сволочь? – За спиной, прислонившись к колонне, стояла Майя. Она обмотала вокруг шеи гирлянду с белыми огоньками; лицо волчицы раскраснелось от шампанского и тепла. – Или какой ты паршивый вампир? Хотя так выходит, что ты просто не умеешь быть вампиром.

– Я и не умею. Кавалером быть тоже не получалось.

Майя криво усмехнулась:

– Бэт советует смягчить гнев. Говорит, что, когда дело доходит до девушек, парни по-страшному тупят. Особенно ботаны, у которых прежде не особенно ладилось с женщинами.

– Он прямо душу мою читает.

Майя покачала головой:

– На тебя вообще трудно злиться. Но я над собой работаю.

Сказав так, она отвернулась.

– Майя, – позвал Саймон. Голова болела, кружилась. Если с Майей не поговорить сейчас, то уже никогда не получится. – Пожалуйста, не уходи.

Развернувшись, Майя вопросительно вздернула брови.

– Прости, – сказал Саймон. – Мне очень жаль. Знаю, говорил уже… Мне, честно, очень жаль.

Майя совершенно невыразительно пожала плечами.

Борясь с головной болью, Саймон сглотнул.

– Наверное, Бэт прав, – согласился он. – Только не до конца. Я хотел быть с тобой, потому что ты позволяла мне чувствовать себя нормальным. Каким я был прежде. Наверное, я эгоист?..

– Я оборотень, Саймон. Не совсем нормальная.

– Ты… ты… – Саймон не находил что сказать. – Ты настоящая, искренняя. Таких людей не часто встретишь. Ты приходила ко мне играть в «Halo», мы болтали с тобой про комиксы, концерты, ходили на дискотеки. Жили нормальной жизнью. И ты обращалась со мной как с нормальным. Ни разу не назвала светолюбом или вампиром. Я для тебя просто Саймон.

– Так поступают друзья, – ответила Майя, прислоняясь к колонне. В ее глазах мерцал приглушенный блеск. – Не девушки.

Саймон молча смотрел на нее. Боль в голове пульсировала в такт биению сердца.

– Потом ты привел Джордана… о чем ты думал?

– Так нечестно, – возразил Саймон. – Я не знал, что он твой бывший…

– Да, Изабель рассказала. Все равно хочется тебя взгреть.

– Правда? – Саймон глянул в сторону Джордана: страж сидел за круглым столиком, будто юноша, которого продинамили со свиданием. Внезапно вампир ощутил жуткую усталость. Он замучился переживать за всех и вся, чувствовать вину за проступки, прошлые и будущие. – Джордан нарочно взял мое дело. Он подбирался к тебе. Ты бы знала, как он переживает. Как произносит твое имя. Черт, едва он узнал, что я изменяю тебе, он на меня накинулся…

– Ты мне не изменял. У нас с тобой было несерьезно. Измена – дело особое…

Не договорив, Майя покраснела, и Саймон улыбнулся:

– Я рад, что ты его так ненавидишь. Если что, будешь за меня против Джордана.

– Прошло много времени, – напомнила Майя. – Джордан даже не пытался связаться со мной. Ни разу.

– Еще как пытался. Ты знаешь, что он укусил тебя в свое первое полнолуние?

Серьезно глядя на Саймона, Майя покачала головой:

– Нет, я думала, он знает…