Город призраков

Меня эта сцена стала определенно раздражать. Что я вообще здесь делаю?! Как круглый идиот, слушаю бредни этой девчонки. Которая старается изобразить из себя дитя порока. Когда и парня то у нее никогда не было. К тому же эти подозрительные взгляды рыжего репортеришки! Зачем вообще они мне нужны. И почему я должен перед кем-то оправдываться?! И, не сказав больше ни слова, я выскочил из дома. Не забыв при этом громко хлопнуть дверью.

На улице я огляделся. К нашим вчерашним следам на песке прибавились свежие следы Сенечки. Решив сократить путь, я обошел дом. И каково же было мое удивление, когда я заметил с обратной стороны дома еще чьи-то следы. Похоже, вчерашние, уже слегка запорошенные песком. Они тянулись от окна через густой сад. Прямо к песочной тропе. Значит — Белка все-таки не лгала. Значит — незваный гость был вчера в ее доме. Но что ему там понадобилось? Во всяком случае, моя совесть окончательно успокоилась. И я не зря переночевал в ее доме.

Сенечка, наверняка, растрындит на весь белый свет об этом. Да и Белка, похоже, подольет масла в огонь. Но в любом случае я уже большой мальчик. И меня это ни коим образом не должно волновать.

Было еще довольно рано. Но поселок уже бурлил. Горланили петухи, стучали ведрами горожане, палило раннее солнце. Из распахнутых окон доносились аппетитные запахи жареной яичницы и парного молока.

По пути я неожиданно встретил местного доктора Ступакова, который направлялся в клинику. Как всегда он неуверенно семенил мелкими шажками, сгорбившись он чрезмерной худобы.

— А, это вы? — кисло улыбнулся он мне и приподнял свою поношенную кепку. — Откуда это вы в такую рань?

О Боже, им непременно нужно все знать!

— Люблю искупнуться ранним утром, — вежливо ответил я.

— Ага, — он многозначительно подмигнул. — Так я и думал. Вы наверняка купались во-он там.

Он кивнул в сторону дома Белки.

— Там самые красивые места.

Мне захотелось послать его ко всем чертям сразу. Но я вовремя умерил свой пыл. Я подумал, что раз уж судьба свела нас сегодня утром, неплохо бы кое-что у него вынюхать.

— Там действительно места великолепные, — поддержал я разговор. — И Белка там тоже купается. Кстати, эта девушка весьма впечатлительная натура. И фантазия у нее работает отлично.

Ступаков поморщился. И почесал за ухом.

— Весьма беспутная девица, — заключил он. — Ни одних штанов не пропустит.

— И вас в том числе, — так же многозначительно подмигнул ему я.

Он замахал своими длиннющими руками.

— Что вы такое говорите! Да я… Я до сих пор не могу оправиться от смерти жены. Да и Галку, мою племянницу, воспитываю в строгих нравах. Как и подобает порядочному человеку. Этой девице следует поучиться у моей племянницы! Но она же игнорирует порядочных девушек Жемчужного.

— В таком случае неувязочка получается, — нагло ухмыльнулся я, желая разозлить этого Айболита. — Если в Жемчужном все такие же порядочные, как и вы. А я смею полагать, что это именно так. То о каких-таких штанах вы упоминали, говоря о Белке?

Он скрежетнул зубами. Но при этом вежливо поклонился.

— Извините, но мне пора, — и все же любопытство взяло верх. — А о каких фантазиях этой девицы говорили вы, молодой человек?

Я как можно равнодушнее пожал плечами.

— Да она плетет невесть что. Говорит, что в этом особняке, ныне — гостинице, шастают приведения. А люди там ни с того ни с сего умирают.

Доктор расхохотался, обнажив острые редкие зубки.

— Да, да! Я слышал, конечно! Этой девушке, видимо, нечем заняться. Да и сами понимаете, большим умом она не отличается. А люди подобного уровня мышления, компенсируют отсутствие ума ерундовыми выдумками.

— Оно, возможно, так и есть. Но девушка искренне переживает смерть матери.

— Да, это было несчастье, — вздохнул Ступаков. — Красивая была женщина. Но, увы. С этим ничего нельзя было поделать.

— С чем с этим?

— А она разве вам не сообщила? Вот видите. А вы ей верите на слово. Она прекрасно знала, что у ее матери был врожденный порок сердца. И ей были противопоказаны любые волнения. В тот раз она серьезно поругалась с мужем, которого, кстати, очень любила. И ушла жить в гостиницу. Даже не захватив лекарств, которые периодически принимала. Вот ее сердце и не выдержало. Несчастье. Большое несчастье…

Да, Ступаков похоже не лгал. И видно было, что ему действительно было жаль мать Белки.

— А остальные?

— Что остальные? — не понял доктор.

— Был еще какой-то поэт и садовник.

— Биолог, — поправил он меня. — Замечательный человек. И огромный талант. А поэт… Поэтом он, конечно, был так себе, прости Господи… Но что вы хотите про них узнать?

— Их смерть не показалась вам странной? Ведь это вы делали медицинское освидетельствование?