Город призраков

Клер почувствовала себя еще более потрепанной. Все остановились свои действия, когда она вышла из двери, и на несколько секунд, замолчали. Затем Мирнин широко улыбнулся и отступил в сторону, и она увидела, что построенная ими машина, светится мягким синим светом. Ее глаза расширились.

— Оно работает?

— Оно действительно работает, — сказал Мирнин. — Очень хорошая работа, Клер. Я подключил его к интерфейсу. Смотри! — Он повернул экран компьютера к ней, и ее вычурный, в стиле парового двигателя, интерфейс показался в ржаво-коричневых и золотых цветах. Клер вышла вперед, чтобы посмотреть поближе. Все приборы, что она встроила, показывали нормальные значения.

Она протянула руку и коснулась кнопки СОСТОЯНИЕ. Четкий компьютерный голос сказал:

— Барьеры Морганвилля активизируются в нормальном режиме.

— Но… подождите. Я еще не программировала это, — сказала Клер. — Оборудование — это одно, но вам необходимо запрограммировать это.

— О, я это сделал, — сказал Мирнин, все еще улыбаясь. — Технически, ты достигли цели, которую Амелия поставила перед тобой. Я не вижу причин мучить тебя дальше с некоторыми простыми инструкциями.

— Но… его необходимо настроить на определенный мозг вампира, и вы сказали мне, что…

— Уже сделано, — сказал он. — Он был настроен на меня. Просто как шаблон, имейте в виду.

Я улучшу программирование, когда мы продолжим.

Мозг Мирнина. Блестящий, фееричный, полубезумный мозг Мирнина. Клер удивленно моргнула и посмотрела на Амелию, которая производила ее лучшее впечатление холодной ледяной принцессы.

— Мирнин — логичный выбор, — сказала Амелия. — Он имеет величайший природный талант среди всех вампиров в Морганвилле по воздействию на людей, хотя он редко решает использовать его. Он не будет управлять действиями машины, лишь обеспечивать базовое считывание, на которых он будет основывать свои расчеты и решения.

Клер не была уверена, что чувствовать по поводу всего этого. Мирнин не программист, и основывать что-либо на мозге Мирнина, казалось ей сомнительным. По-прежнему, компьютер казался довольно определенным.

Все работало. Барьеры были подняты. Все показания были в норме.

Она… закончила?

Это, должно было, восприниматься, как победа, но вместо этого, казалось, будто она чтото упустила. Как будто что-то было не так, но она не знала, что это могло быть. Это был голос, компьютерный голос. Это напомнило ей… Аду. И это было вдвойне жутко. Ей пришло в голову, что, возможно, Мирнин сделал это намеренно, чтобы немного вернуть ее к нему. Возможно, это выглядело романтично, если бы Ада не сделала все от нее зависящее, чтобы уничтожить их.

Амелия расслабилась достаточно, чтобы улыбнуться ей, что было практически впервые.

Она выглядела гораздо моложе, когда она улыбалась, и даже красивее.

— Ты хорошо поработала, — сказала она. — Я знаю, что я многое спрашивала с тебя, и я знаю, что ты не сможете простить меня за предложенный вам столь трудный выбор, но я рассуждала в интересах города, и было давление, которые ты даже не можете себе представить, что заставило нас принять эти радикальные меры. Я была полностью уверена, что у тебя получится.

Клер чувствовала себя неловко и немного покраснела. Она все еще обижалась, что принудили к этому — она действительно ненавидела случайный способ, которым Амелия угрожала ее друзьям и семье. И она не ненавидела, на данный момент сильно заботясь о ее приятном впечатлении, поэтому она сказала:

— Не делайте этого снова. Никогда не угрожайте людям, которых я люблю.

Другие вампиры — даже Мирнин — выглядели смущенными, шокированными, или откровенно разозленными (Оливер). Но только не Амелия. Ее брови поднялись.

— Люди, которых ты любишь, постоянно находятся в опасности, как и все люди повсюду.

Даже я. Ты должна смириться с этим, Клер. Я — единственная вещь, которая угрожает их безопасности. Как они время от времени угрожают моей. Это путь всей жизни.

Клер сжала кулаки, но она не была такой, как Шейн. Она не могла наброситься. Она просто должна была дышать сквозь волны гнева, отчего в ее глазах появились красные вспышки, пока она не успокоилась.

Амелия, должно быть, знала, что ее не собираются благодарить; она кивнула остальным, повернулась и вышла. Она не была одна, поняла Клер. Два ее обычных телохранителя были с нею, стоя чуть подальше в тени, и они последовали за ней вверх по ступенькам и вышли из лаборатории. Так остались Мирнин, Оливер, и другой вампир, который сейчас сдержанно поклонился в ее сторону.

— Фридрих фон Гессе, — сказал вампир, с тем, что должно было быть немецким акцентом. — Так приятно лично с вами познакомиться. Это впечатляющая работа. Скажите, как вы пришли к пониманию большей части алхимического искусства?

— Я и не поняла, — сказала Клер решительно. — Многое из этого вообще не имеет никакого смысла.

Оливер рассмеялся — действительно рассмеялся.

— Мне нравится эта новая Клер, — сказал он. — Ты должен заставлять ее работать так усердно все время, Мирнин. Она интересна, когда она решительна.