Город пропащих

А сам думал о том, что не всякие, видно, законы уважал самонадеянный Артур, если пришлось, шкуру свою спасая, по пожарным лестницам зайцем скакать. И не все законы, что на бумаге писаны, были еще и другие... Вот их-то он, Федор, знал получше, чем бывший ученый, китаист и электронщик. Но сейчас, конечно, речь шла о другом.

- Пожалуй, я даже соглашусь, Артур Нерсесович, - вздохнул он. И при этом только одна смутная мысль слегка кольнула внутри: "А ну как братва дознается, кто дело на Васькиной хате завалил?" Однако это предположение было уже из области невероятного.

Ваське Вульфу не зря дали кликуху Голова. Был он из старомосковской богемной семьи, окончил музучилище по классу скрипки и даже поиграл немного в оркестре, но в самом конце 70-х подзалетел с валютой и угодил прямо с лощеных паркетов в зону. Но срока не досидел, родители выцарапали его оттуда благодаря высоким связям. Однако тогда у Васьки появились связи свои, и очень они ему пригодились, когда объявили перестройку и прочую туфту с демократизацией. Лафа началась для Василия Вульфа и его новых дружков, тут уже не до скрипки было. Состояния за неделю делались. Только полные дурогоны ждали нового светлого будущего по американскому или шведскому образцу, а Василий раньше многих смекнул, куда все катится.

Родители к тому времени уже умерли, их квартиру в тихом московском центре Вульф превратил в "штаб" их "бригады", где среди старинных картин, серебра и мейсенского фарфора собирались серьезные люди, чтобы обсудить планы предстоящих операций, кандидатуры новых членов, просто отдохнуть среди своих, потому что эта "хата" была "чистым" местом. После той злополучной отсидки Васька все силы прикладывал к тому, чтобы нигде больше не засветиться. Да он таким и был нужен головке его "бригады" - респектабельным, надежным, непотопляемым Василием Вульфом, хранителем общака, умелым сборщиком информации, палочкой-выручалочкой при любой погоде.

Числясь менеджером в одном из частных предприятий, которое они контролировали, Васька давно имел прекрасный дом под Москвой, где жил в основном один, так как с бабами ему не везло, больно охочие до баксов попадались, и потому он их периодически выгонял. Все свои силы, весь свой незаурядный махинаторский талант Вульф целиком отдавал делу.

Операция с Китайцем - так они окрестили Аджиева, который, пользуясь своими связями в Шанхае, почти единолично захватил в России рынок нелицензионных кассет, - не обещала быть трудной. Васька давно держал его на крючке, просчитав всю цепочку, работающую на Артура Нерсесовича, знал он и его уязвимые места, так что брать Аджиева можно было, что называется, тепленьким. С таких доходов, да чтоб не платить - дело невиданное! Не без труда, но вышли они с ним на личный контакт, объяснили, что к чему, кажется, понял. И вот предстоял последний, решительный разговор.

Никто не сомневался в успехе. Вариантов у Аджиева не было: либо отстегивать, сколько скажут, либо поменять костюмчик "от Армани" на "деревянный макинтош".

И вот - провал. Теперь у Аджиева имелось время, чтобы залечь на дно, перегруппировать силы, почистить ряды своих прихлебал, так как должен был врубиться, что есть среди них "перекупленные". Вульф с братвой полгода потратили на то, чтобы найти в его свите двоих, которые согласились за немалую мзду работать на них. Но самая большая неприятность, во всяком случае для Васьки, заключалась в том, что любимую квартиру на Щипке предстояло "законсервировать": и спалить, и взорвать могли в любой момент. Знал ведь Вульф, что Аджиев не лох какой-нибудь, даром что в прошлом ученый, хватка была у Артура Нерсесовича бульдожья.

Пока "бригадир", Костя Лесной, разбирался с теми, кто упустил Аджиева, Вульф, прислушиваясь к их возбужденным голосам, перебрал в голове все возможные причины прокола. И так ни до чего и не додумался. Выходило по всему, что кто-то, незаметный для ребят, поджидал Аджиева в подъезде, предупредил и вывел его через чердаки, которые хорошо знал. Видели их, убегающих вдвоем, но никто не опознал спутника Китайца.

- Ты чего молчишь? - рявкнул наконец на Ваську Лесной. - Кто дело завалил? Тебе же первому головы не сносить. Голова...

Костя, поджарый, загорелый, как азиат, усмехнулся, зло блеснув сумасшедшими глазами.

Васька только безнадежно махнул рукой:

- Чего базар разводить? Всегда верх за тем, кто встает на путь мокрухи... Против лома нет приема.

- А я, блин, предупреждал тебя, чего с ним цацкаться, на правилку - и все... Без ушей кому охота остаться? - Лесной плюнул с досады на пушистый зеленый ковер.

Они сидели в большой Костиной квартире на Ордынке, укрепленной, как командный пункт генерального штаба, но Васька почему-то и здесь не чувствовал себя в безопасности. Верный человек с Петровки, с которым он успел уже связаться, шепнул ему, что зря они "наехали" на Аджиева, не по зубам взяли кость. Только поздно узнал об этом Голова. Слишком доверился своему чутью.