Город семи королей

И все-таки какой смысл писать обличительную статью, которая на самом деле никого не обличает? Ведь если повар на свободе, то все возмущенные восклицания журналистки становятся просто смешными. А чиновник Яковлев из отпетого негодяя превращается в благородного героя. Ведь в итоге это именно он помог ему.

Какой резон тогда кого-то убивать? Скорее это на него могли покушаться. Например, родственники повара. Но Яковлев жив и здоров, а Лана лежит в холодильнике городского морга. И навряд ли Яковлев причастен к этому.

Но все-таки, какова же была цель статьи? Ведь статья была претенциозной, она изобиловала резкими и нелицеприятными выражениями и явно была нацелена на то, чтобы вызвать раздражение у кого-то…

Минуточку… а может быть, в том и заключалась эта самая загадочная цель? Просто вызвать раздражение? И я даже догадываюсь у кого. С какой стороны ни посмотри на пять смертных грехов, которые иллюстрирует Лана, используя историю с поваром, в итоге все однозначно замыкается только на одной фигуре. Именно на том самом господине Яковлеве.

Он папочка обжоры, он разгневался, он заказал лжесвидетелей алчному адвокату и с ним же были связаны дамы — пример гордыни и прелюбодеяния.

Итак, основной целью статьи Ланы было потрепать нервы вышеназванному чиновнику. Для чего? Самой Лане до Яковлева и дела никакого не было. Но у нее имелся высокопоставленный покровитель, который, если мне не изменяет память, так же, как и Яковлев, работал в администрации. Вот ему вполне могло быть интересно немного пощекотать нервишки коллеге. Правда, для чего — мы пока не знаем, но факты слишком красноречивы.

Журналистка, имеющая покровителя в администрации, пишет статью, выставляющую в черном свете другого чиновника. Причем она, скорее всего, знает, что все ее обвинения заведомо несостоятельны. То есть, если хотите, они вполне реальные, эти обвинения, но не могут повлечь за собой никаких серьезных неприятностей, а могут только пощекотать нервы.

Между прочим, этот факт опровергает версию Кирьянова, что Лану мог убрать Базеев. Если, сочиняя статью, она действовала в его интересах (а во многих случаях, видимо, и по его наводке), зачем ему убирать ее? Напротив, он должен был ценить такой кадр.

Хотя, конечно, если причина была в ревности или в чем-то другом, то… ничего исключать нельзя.

Вспомнив о Базееве и предположив, что это он мог с помощью Ланы «накатить» на Яковлева, я подумала, что и история о чиновнике, которому кто-то из зависти испортил карьеру, может быть из той же оперы. Два чиновника в этой истории уже есть, так почему же не быть и третьему?

Все говорило о том, что содержание статьи вертится вокруг какого-то стержня, и, скорее всего, этим стержнем и был чиновник Яковлев. А если заказчиком статьи был Базеев, то логично будет предположить, что и обиженный чиновник — это человек, близкий к нему. А обидчик — это Яковлев. Наверняка окажется, что это именно он испортил кому-то карьеру.

Так… Похоже, завтра мне снова придется ехать в администрацию…

Глава 10

На следующее утро, выпив чашечку кофе и выкурив сигарету, я без всякого энтузиазма стала собираться в свой новый поход. Удрученная вчерашними неутешительными выводами, я мало надеялась на успех сегодняшнего предприятия. Высокопоставленные чиновники выясняют между собой отношения, журналистка-то здесь при чем? Кому есть до нее дело и кто захочет настолько беспокоить себя, чтобы организовывать ее убийство? Разве что она просто попала под раздачу, по пословице «когда паны дерутся, у холопов чубы болят».

На сей раз я не стала мудрить с туалетом. Наоборот, сегодня мне нужно не привлекать к себе внимания. Ведь именно сегодня мне придется бродить по коридорам, потому что нужную фамилию я не смогу отыскать на большой доске в вестибюле. Там указаны только номера кабинетов и вопросы, которые в этих кабинетах решаются. Или не решаются. Но, в отличие от случая с Яковлевым, я не знала, какими вопросами занимается Базеев, а фамилий на доске не было.

Поэтому я облачилась в затертые, уже почти потерявшие цвет джинсы и серовато-голубоватую блузку рубашечного покроя, которая почти не привлекала внимания.

Я снова собиралась выступить в роли журналистки, поскольку подобная роль еще в прошлый раз была выбрана мной именно для того, чтобы иметь возможность беспрепятственно разгуливать по зданию. Я снова взяла с собой карточку и диктофон. Может быть, хоть в этот раз мне удастся что-нибудь записать.

Подъехав к зданию администрации, я прошмыгнула внутрь. Подходя к лифту, я все думала о том, как бы не столкнуться с Яковлевым. Он наверняка запомнил меня и, если мы встретимся вновь, вряд ли оставит встречу без внимания. Но возле лифта Яковлева не было.

Поскольку мне было абсолютно все равно, откуда начинать свои поиски, я решила подняться на последний, пятый этаж и последовательно обходить все здание, постепенно спускаясь вниз.