Город сестёр 2

Наконец броневики разгрузили. Квазы пожали руки мужикам и тоже пролезли в искрящееся и пощёлкивающее разрядами марево. Всё закончилось.

Строители на стенах, рабочие у бетономешалок, короче все, включая Шпателя, стояли замерев, с разинутыми ртами.

А бригадные сели в машины и погнали их в гараж. Потом пошли трескать борщ сами и кормить ребёнка.

Оставив Шило с Анютой в общаге, Пашка с Коротким дозаправили один броневик, сиганули в него и поехали снова в Сафоново. Там, совершенно не комплексуя, прошлись последовательно по домам и накидали полный салон раздвижных столов.

Когда разгружали в общаге — посчитали. Тридцать шесть штук! С ума сойти.

В ограде Фукса уже стоял пепелац. Дамы вернулись из набега.

Мужики пошли проверить, как оно там…

В гостиной стоял тарарам. Всё было завалено одеждой. У Пашки челюсть отвисла. Это сколько же они магазинов объехали? И сколько тонн шмуток привезли? Мда… Дорвались до бесплатного.

Из спальни хозяев вышла Бабка, придерживая на груди платье, с застежками вдоль всей спины.

— Шило…

И тут увидела Скорого с Коротким.

— О! Скорый! Ну-ка помоги застегнуть. А то там все заняты, Господи прости. Не оторвёшь.

Скорый застегнул ряд пуговиц на спине Милки. Пока застёгивал — спросил.

— Мила, а как ты думаешь, у Кисы какой размер?

Бабка насторожено повернулась.

— Размер чего?

— Ну… Вообще, — Пашка покрутил руками. — Размер организма.

— Где-то сорок шесть. А что?

— Мы же Гоги приглашать будем?

— Само собой.

— А вот в этой куче, для неё ничего не найдётся?

— Мы, знаешь ли, разного привезли. А, честно сказать, гребли всё, что под руку попадёт. Так что, наверняка, что-нибудь да сыщется.

— Тогда я сгоняю за ней. А то женщина расстраивается.

И Пашка отцепил неваляху, прыгнул в луноход и подался в магазин к Гоги. Забрал там сладкую парочку и припёр их в дом Фукса. Вошёл в гостиную и оп-ля — попал на светский раут. Все дамы, включая Анечку, щеголяли в длинных платьях викторианского стиля.

— Вы что, театральный гардероб грабанули?

Все удивились.

— А ты откуда знаешь?… Ну да. В театре попаслись.

Тут из спальни вышла Таня. У Пашки дыхание перехватило. А Тьма прошлась походкой от бедра, крутанулась посреди комнаты.

— Ну… Как?

Бабка смеялась.

— Ну, если судить по вылупленным глазам Скорого, то отлично… Так. Дамы. Вот это, — она невежливо ткнула пальцем в Галю, — это Киса, жена вот этого молодого человека, — ткнула так же невежливо в Гоги. — Она в нашей команде. Не в бригаде, а в команде. Ясно?

Поочерёдно представила великосветских дам, толпящихся в гостиной начальника полиции.

— Киса, вон куча одежды, набрасывайся и ищи себе что-нибудь. Там ещё в неваляхе много чего.

Танечка подошла к Пашке, взяла его под руку, прижалась.

— Ну как тебе?

— Таня… Это… Ты прямо… Ух ты…

Тьма смеялась довольно. Произвела впечатление.

А Бабка спросила всех.

— Мужики, а безопасные бритвы у вас есть?

И на утвердительные кивки Скорого и Короткого, пояснила.

— Надо подмышки побрить. А то заросли, как у гориллы.

Пашка стоял, не зная что делать. Потом вспомнил.

— Обедать будете? Я борщ наварил. И плов.

— А пошли-ка, блин, в общагу, пожрём, — изыскано сказала графиня Бабка.

Дамы переоделись и пошли трескать Пашкин борщ. Кваза и Гоги забрали с собой.

Весь остаток дня женщины перетаскивали из кузова в гостиную Фукса одежду, мерили её, вертясь перед зеркалом и обсуждая достоинства и недостатки костюмов.

Уже ближе к полуночи, Пашка отвёз Гоги с Кисой и охапку нарядов в лавку. Бекас с Елизаветой, и с такой же кучей одежды, ушли в портал. Янка осталась ночевать в общаге с бригадой. И ещё долго женщины сидели за вечерним чаем, обсуждая — где что подшить и пришить.

* * *

Вы видели когда-нибудь свадьбу?

Ну, вот. Была обычная свадьба, ничего сверхъестественного.

Единственное, что народу собралось неожиданно много. Ну, много не много, но человек с пятьсот толпились в церковной ограде, когда подъехали новобрачные на боевой технике, украшенной цветами и шарами.

Молодые причастились, исповедались и, поскольку иных дел у личного состава церкви не нашлось, тут же приступили непосредственно к обряду.

Шило, который мечтал о захватывающем представлении, разочарованно скучал. Он стоял и рассеяно рассматривал позолоченный иконостас, когда священник традиционно спросил его.

— Берёшь ли ты, раб Божий Роман, в законные жёны рабу Божию Марию?

Ромка спросил.

— Что?

Чуть не расстроил всё венчание.

Бабка, стоящая сзади названного сына и держащая над его головой какую-то корону, зашипела змеёй. Ткнула его в спину кулачком. А Мария спросила у будущего мужа на всю церковь.

— Ты, мать твою, в жены меня берёшь?! Или ворон ловишь?!!

Шило тут же собрался, вспомнил всё, чему его учили и затряс головой.

— Да, да. Конечно беру.

— Ну, то-то!

И отцу Ефрему.

— Продолжайте святой отец.

Кто на этой свадьбе был счастливее всех, так это митрополит.

Он сам себя назначил на такую православную должность. Других-то священников в Улье нет.

Домой возвращались пешком. Все жители, вдоль их пути выходили из домов и смотрели с любопытством на шествие. Те, кто знаком с Бабкой и её командой поближе, присоединялись.