Город скорби

Я пожал плечами и пошёл помогать; друзья решили ждать меня возле Ленты, благо там есть пара приятных лавочек. На всё про всё ушло минут 10, не больше. Но по пути старушка рассказала мне про свою нелёгкую жизнь.

«Нет у меня никого. Одна совсем. Вот и приходится помощи у людей просить, старая я совсем стала. Старая и немощная».

Идентичный случай произошёл у Монако – это развлекательное заведение, что стоит на Воробьёва. Только я вышел из маршрутки, как ко мне подходит жилистая старушенция. В платке, в пуховике, в смешных лосинах (ну и образ). Оказалось, что она уже давно просит людей помочь. Ей было нужно донести две сумки до ближайшей девятиэтажки. Не проблема, я донёс.

Тут могла быть ваша шутка про наследство. «Надо было тебе к ним в доверие затесаться и попросить оформить завещание в свою пользу».

Это единичные примеры того, как одиночество играет с людьми злую шутку. Можно ли этого избежать?

Возможно. Есть вариант остаться бодрым стариком. Один из таких бодрячков бегает каждое утро по футбольному полю школы №33. А ведь ему 76 лет!

Здоровый образ жизни (ха-ха, звучит смешно и тривиально) может сохранить моторные и когнитивные навыки. Я лишь делюсь примерами и мнением экспертов, в остальном всё зависит только от вас.

***

Маразм не самая приятная штука. Знал я бабку по имени Света, она всегда тащила в дом какой-то хлам и мусор. Где-то собирала еду, овощи, фрукты. Но внуки у неё были. С ними вышла интересная история. На Новый год Света принесла им солёные огурцы, а ребятки на радостях покрошили их в салат оливье. Результат был впечатляющий. Их тошнило и пучило дня три. Мне до сих пор кажется, что они теперь смотрят на сумки Светы с опаской. А она так и тащит домой всякую рухлядь.

Другая старушка (не знаю её имени и слава Богу) постоянно со мной ругается. Без причины. Я иду в подъезд по своим делам, а она начинает на меня кричать и угрожать веником.

Кем я только не был в её глазах: пьяницей, наркоманом, блудником. Но самое забавное заключается в том, что и ей мне довелось однажды помочь.

В один из дней её сознание было кристально чисто. Она вежливо обратилась ко мне и попросила включить её сотовый телефон. Телефон-раскладушка. Реликт! Я таких не видел с самого детства.

Симки переставил, телефон включил, а потом и вручил в её потные ладошки. Она довольно посмотрела на экран и поблагодарила меня. Больше я её в таком состоянии не видел. Один раз я чуть не получил веником по голове, вот как…

Два самых страшных примера я оставил напоследок. С первым дело было так.

В храме Иоанна Воина работают/работали хорошие люди.

Отец Николай смотрится бодро и весело, всегда поможет, выслушает, похвалит. Раньше я любил и сам в храме помогать: стараясь подсобить Николаю и дяде Саше (с ним мы неплохо сдружились).

Стоит сказать, что, к сожалению, дядя Саша умер. Мир его праху. Достойный был человек, смерть забрала его во сне.

И вот мы протёрли в храме окна, а потом разошлись по своим делам. Я решил посидеть на лавочке и посмотреть на облака – так я давал глазам отдохнуть. Да и ясное небо не всегда дано увидеть.

Подходит ко мне старушка с печальным лицом. Маска скорби была самая настоящая, я сразу понял, что у женщины траур.

Она обратилась ко мне и поведала свою историю: у неё умер сын, оставил её и внучку без крепкой мужской руки, а мать внучки бросила их давно, живёт теперь в другом городе. Вот такая вышла история…

Меня попросили помочь и разобраться с техникой. Сын был моряком и много всего накупил. Мне же предстояла задача всё разблокировать и настроить: телефон, камеру, телевизор.

Такого обилия техники я давненько не видел, но честно помог Надежде со всем разобраться.

В их семье случилось самое настоящее горе. Сын умер при невыясненных обстоятельствах. Следователи склонялись к версии самоубийства, но всё это было писано вилами на воде.

Я успел заметить приятные семейные фотографии, общался с маленькой дочкой усопшего, видел, что дома у них царит покой и уют. Зачем? Зачем ему было оставлять всё это? Да ещё и душить себя с помощью кожаного ремня. Задачка-загадка.

История эта оставила глубокую борозду на моём сердце. Меня удивила позиция Церкви. Сына Надежды не хотели хоронить, хотя было сказано, что самоубийство – примерная версия. Точных данных нет, так что и конечного вывода не может быть сделано.

Но нет – «не будем мы его отпевать и хоронить, он же самоубийца». Если ваш Бог способен сказать такое, то грош ему цена…

Женщина была убита горем, женщина осталась без сына, теперь ей предстояло поставить внучку на ноги, а ведь Надежде было без малого 62 года. И веру она после этого не потеряла. Старикам тут не место. Даже верующим людям тут не место.

Тут нет места ни для кого. И мы сами своего рода изгои.

Вторая история тоже не имеет счастливого конца.

Я повидал замученных стариков в хосписе. Кого-то бросили, кого-то оставили, у кого-то не было семьи. Итог всё равно был один – разложение в обшарпанных больничных стенах. Боль, слёзы, крики. В этом месте я проходил практику, так что мне довелось познакомиться со старушкой по имени Антонина.