Город спит, просыпается магия

Человечество плодит и плодит войны, насилие, несправедливость, так ещё и сфера развлечений веками дрейфует в сторону ужаса и жестокости. Коллективное бессознательное, чтоб его! Мир кино и компьютерных игр породил такое количество монстров, что этому зооморфу-любителю даже фантазию включать не надо! У него такая же, как у меня, способность растягивать время до бесконечности, но, титановы потроха, я всё жду, когда же он перестанет везде успевать!..

Я не стал отвечать.

– Обидно, когда говорят, что отправляются в твои объятия, а попадают в мои, а? – продолжал свою любимую песню Икел.

– Да, бывает обидно. И если ты так обо мне печёшься, то обдумай ещё раз моё предложение. Можем ведь и поменять соотношение сил…

– Нет уж! Мне всё и так нравится. Это ты не у дел, а у меня с бизнесом всё отлично. И, кстати, мне пора! – он отсалютовал мне и исчез.

Некоторое время я продолжал стоять посреди комнаты Игоря, уставившись на аквариум с сонными рыбами, а потом отправился домой. Снова в другой город на высокий-превысокий этаж небоскрёба.

Дома наполнил себе ванну и стал наблюдать за рассветом – есть вещи, которые мне никогда не надоедают. Однако угрюмые мысли не оставляли.

Несколько веков назад, когда понеслась промышленная революция, и всё только начинало меняться не в мою сторону, я пытался разобраться с системой. Я даже до Зевса добрался, чтобы задать все свои «почему?», однако ему в его бедственном состоянии не было дела до мелкой сошки вроде меня. Мне кажется, мой приход его даже разозлил, ведь научный прогресс с христианством уничтожили почти всё его могущество, а вот спать люди не перестали. И в те времена ещё не забывали позаботиться о своём хорошем сне. Сразу возник вопрос, а так ли хорошо было продумано устройство пантеона? Но уже ничего было не поменять…

Зевс отправил меня к моему отцу, Гипносу, который и построил, выражаясь словами Икела, весь наш «бизнес». Он, правда, не предвидел раскола, когда передавал управление мне и братьям. И тут меня тоже ждало разочарование. Ни одного из братьев отдалять от семейного дела отец не собирался. Вполголоса посоветовал мне использовать с толком время, проведенное во снах правителей и героев-инфлюенсеров, если по-современному.

Бывать в таких снах – моя первейшая обязанность с незапамятных времён. Я не могу напрямую навязывать им мысли, а устроить для них заседание совета по культуре или напомнить о семейных ценностях, допустим, вполне в моих силах. Но так ли часто я бываю в их снах? Вопреки всеобщему мнению, спится людям, наделённым властью, не очень. И чем больше власти и ресурсов, тем хуже они спят, поэтому влиять на них удобнее как раз Икелу. Утешает, что теперь эти люди зачастую вообще спят на таблетках, а с такими взаимодействовать бесполезно.

Я выдохнул и погрузился под воду. Почему я вообще трепыхаюсь, а не отпущу этот мир катиться в своё …прекрасное далёко? Упиваюсь собственной мнимой способностью влиять на будущее мира? Боюсь собственной слабости, которая растянется на столетия, прежде чем я наконец развоплощусь от недостатка энергии? Пошло оно всё в тартарары, вот бы уже пришёл призыв, и я б отправился на работу, а не проводил бы время за бесплодным страданием пополам с саможалостью, словно какой-то старый хрыч. Противно!

Призыв не пришёл, зато из воздуха возник Фантас и направился прямиком ко мне, начав говорить ещё от окна:

– Привет! Здорово, что я тебя сразу застал. Мне нужно подписать с тобой допсоглашение.

Я подавил вздох. Что за непонятную страсть питают боги к современным словечкам и технологиям ведения дел?!

– Что там люди на этот раз придумали? – спросил я.

– Выходит новая компьютерная игра класса ААА. В ней есть герои – бытовые предметы, но выглядят они и ведут себя, как живые существа, со своими характерами… Целевая аудитория – дети от шести и выше. Все очень ждут, релиз на днях…

Понятно, что это спорная территория. Там, где требуется отпечаток личности участника сна, с древности начиналась моя власть. Но если раньше мы с братом могли лишь изредка столкнуться и посмеяться вместе над чьим-нибудь чудаковатым сном про живые ложки и тарелки, то теперь мир людей в целом стал столь чудаковатым, что лбами не настучишься. Даже вспоминать не хочу, сколько нам приходится бодаться с Икелом из-за бесконечно выдумываемых людьми новых рас разумных чудовищ…

А вот своего брата-добряка Фантаса я люблю, поэтому предпочитаю с ним не спорить. Не пришло ещё то время, когда я захирею от голода, поэтому пусть развлекается со своими пылесосами с характерами!

Я сотворил полотенце вокруг себя и вылез из ванны, направился к брату:

– Давай, где там твои бумаги?

– Смотри, – перебил меня Фантас, – даже из твоего окна видна реклама этой игры!

– Реклама… где? – и тут меня пронзила боль, сильно-то как, словно молния ударила. Боги, выходит, я всё-таки помянул Зевса, рассуждая о страдающих старых хрычах?.. Виноват!