Город спит

Еще раз собрав силы, он обдумал свое поведение, что он войдет и сразу с порога скажет «меня зовут Николай Егорович Смородин»! Или Смолин?! Так, а какая у меня правильная фамилия? Нервничая, начал сомневаться Князь. – Да какая разница, можно и соврать, только бы ей все высказать. Пусть Смолин будет, звучит лучше, решил он.

Рука потянула за ручку Красной двери. Войдя в знакомую комнату, его снова встретила Мария.

– Добрый день! Рада Вас видеть! Вспомнили как Вас зовут?

– А как же! Разулыбался Князь. Николай Егорович Смолин Я!

–Фу… демонстративно прижала нос Мария, переигрывая порыв гордыни Князя. – ФИО Вы свое вспомнили, а пришли пьяным! Не порядочек!

– Да я не пил! Начал доказывать Князь. Немного пива отхлебнул и все?!

– а Вы думали я немного Вашего пива не учую, и что это не считается?! У нас в инструкции ясно написано трезвым, мы не принимаем в алкогольном опьянении и через силу никого не заставляем.

Князь замолчал, он хотел уже просто уйти, но до него дошел сбивающий с ног ароматный запах еды, тянувшейся из соседней комнаты.

Князь инстинктивно сглотнул и поник.

– Как Вас зовут Вы уже вспомнили – это хорошо! Продолжала Мария – Давай сегодня не пейте больше и завтра приходи трезвым.

Князь молча развернулся и направился к двери, но еще раз, обернувшись, подошел к девушке.

– Мария, дорогая! Дай что-нибудь покушать? Голодаю уже с неделю, честное слово!

– Приходите завтра трезвым и мы Вас накормим, даже составим компанию.

Князь стоял в шоке. Первый раз из него, как бы это думал он назвать правильно «вили веревки». Бродягам подают то, что они просят или нет. Редко предлагают взамен что-то другое, но вот чтобы обещали на будущее за хорошее поведение, такое было первый раз. Князь не знал, как себя вести, и попросил еще раз покормить его, на что получил снова отрицательный ответ. Князь поморщился от якобы резко накатившегося голодного приступа, но маленькая пиявка была непреклонна. Даже денег отказалась дать. Князь чувствовал свалившийся на него гнев от мыслей о том, что ему завтра придется снова зайти в Красную дверь. Снова ждать и не пить! Дождаться завтра казалось ему, что не хватит сил. Это ведь надо почти день ждать трезвому! Ужас! А ему хочется выпить, чего тут скрывать, но и другой жизни тоже хочется. Он достаточно часто начал представлять себя в чистой, теплой постели. Он сам и не заметил, как Красная дверь стала ассоциироваться у него с собственным домом. Да еще и Граф рядом, которому отказать в трапезе с боярышником невозможно по соображениям дружбы и сложившегося культурного образа жизни. Князь побледнел и хотел сначала устроить скандал, но потом грубо попрощался, как только можно было это сделать, и вышел на улицу.

Вместо нравственной победы он получил большое поражение.

Уже не торопясь, достаточно размеренным шагом Князь догнал Графа.

– ЭЭЭЭ! Старый! Ты на Камчатку ходил? Чего как долго? Купил? Давай дерябнем, а то что-то руки дрожать начинают, от лета уже ничего не осталось, – набросился Граф с вопросами на Князя. Князь вопросительно поднял голову.

– Что я должен был купить?

– Как что, старый?! Перцовку, боярышника ты купил или выпил все в одно жало?

– А?! да не… мне продавщица не добавила. Потом попытался настрелять, но не получилось.

– Давай я попробую уговорить продавщицу, давай деньги.

Князь протянул ему мелочь и Граф ушел.

Граф специально пошел в ту аптеку, которую должен был посещать Князь. Граф перед входом сделал профессиональную Гримасу мученика, перевел весь свой вес на одну ногу для видимости хромоты. Медленно открыв дверь, он так же еле-еле стал подходить к окошку, кряхтя себе под нос и ругая несвязной речью кого-то. Граф крутился по сторонам, не торопясь подходить к прилавку с кассой, тем самым тратя впустую морально выделенное продавщицей время нахождения бомжа в магазине. Наконец, дохромав до кассы, Граф долго стал искать мелочь, потом пересчитывать ее, перекладывая из одной руки в другую. Послышалось нервное сопение продавщицы. Готова, смекнул Граф и высыпал мелочь на прилавок.

– Что тебе?

– Эээ…. Прохрипел Граф. – ээээ, пузырь дай…

На беду Графа продавщица, несмотря на то что сгорала от нетерпения выпроводить вонючего покупателя, пересчитала мелочь и заметила, что двух рублей не хватает. Граф сделал растерянный вид и попросил смиловаться над ним. Продавщица фыркнула, но дала заветный коричневый пузыречек. Выражение лица Графа не изменилось, но внутри себя он размышлял о том, что, видимо, Князь его обманул и куда-то ходил не сюда. Ведь продавщица даже не выдала, что он такой не один и что до него кто-то приходил с такой же просьбой. Да и согласилась быстро добавить. Граф отправился к выходу быстрым здоровым шагом. Только потом уже, подумав о том, что зря не доиграл спектакль до конца. Ведь такой доброй женщиной можно было манипулировать еще не раз.