Город стекла

Он нырнул в проход между домами, такой узкий, что Клэри, вытянув руки, спокойно касалась стен по обеим сторонам. Улочка вывела на вьющуюся мостовую, обрамленную лавками — домиками, точно из детских сказок и готических фантазий. Каменные фасады были украшены барельефными мордами чудищ, пегасами, русалками и, разумеется, ангелами. В одном месте повстречалось нечто похожее на избушку на курьих ножках. На каждом углу сидело по горгулье, чьи морды искажала гримаса-ухмылка. И всюду руны, руны, руны: на дверях, замаскированные в причудливой каменной резьбе, на тонких цепочках, позвякивающих на ветру, словно китайские колокольчики. Руны защиты, удачи и даже прибыли в деле. От их обилия голова шла кругом.

Стараясь держаться в тени, спутники молча шагали по опустевшей мостовой. Двери лавок были закрыты и заперты, но Клэри тайком заглядывала в витрины. В одной — шоколад в роскошных обертках, в другой — ого! — такое же разнообразие орудий убийства: палаши, булавы, утыканные шипами дубины и клинки серафимов почти любого размера.

— Ничего огнестрельного, — пробормотала Клэри, и собственный голос показался ей далеким-далеким.

— Что? — обернулся Люк.

— Сумеречные охотники, похоже, дерутся только холодным оружием.

— Руны не дают пороху воспламениться. Почему — никто не знает. Хотя порой нефилимы берутся за ружья, если надо подстрелить нашего брата. Против оборотня хороши серебряные пули. — Голос Люка звучал мрачно. Внезапно оборотень поднял голову и прислушался. В тусклом свете Клэри легко вообразила, как он по-волчьи прядает ушами. — Голоса. Кажется, собрание окончено.

Схватив Клэри за руку, Люк утянул ее прочь с главной улицы на небольшую площадь с колодцем в центре. Впереди виднелся каменный мосток через канал, вода в котором казалась совершенно черной.

Вот уже и сама Клэри расслышала голоса — они звучали сердито, на повышенных тонах. Голова у девушки закружилась сильнее, и мостовая под ногами закачалась, грозя опрокинуть. Клэри привалилась к стене переулка, пытаясь продышаться.

— Клэри, — позвал Люк. — Тебе плохо?

Голос Люка сделался странным, густым. Клэри взглянула на оборотня и обомлела от ужаса: уши Люка вытянулись и заострились, зубы выросли, а в глазах загорелось яростное желтое пламя.

— Люк, — прошептала девушка. — Что с тобой?

— Клэри. — Он протянул к ней руки, которые вдруг удлинились. Когти на пальцах окрасились багряным. — Что не так?

Клэри закричала, пытаясь увернуться. В сердце проснулся неуправляемый ужас. Откуда? С чего? Люк в обличье волка ни за что не навредит… Он ухватил Клэри за плечи, и она съежилась, стараясь закрыться от желтых звериных глаз.

— Клэри, пожалуйста… — Люк звал обычным, человеческим, голосом, умоляя замолчать.

— Пусти! Пусти! — отбивалась Клэри.

Люк не пускал.

— Это все вода. У тебя галлюцинации, Клэри. Держись! — Он потянул ее к мосту, едва не волоча по земле. По горящим щекам потекли прохладные слезы. — Того, что ты видишь, нет. Крепись, пожалуйста, не сдавайся.

Запахло стоячей водой. Клэри присмотрелась к цветущей зеленоватой поверхности, под которой угадывались темные формы. Навстречу вынырнуло черное щупальце, и Клэри отшатнулась от усеянного игольчатыми шипами кончика. Она даже не смогла закричать, лишь приглушенный стон вырвался из груди.

Колени подогнулись, но Люк успел подхватить Клэри и взять на руки, чего не делал с тех пор, как ей было пять или шесть лет.

— Клэри, — позвал оборотень. Слова замялись, переходя в рычание.

Оборотень нес девушку вдоль высоких домов привычной бруклинской конструкции. Или они примерещились? Воздух тем временем потеплел, огни домов светили подобно факелам, а вода в канале издавала недоброе фосфоресцирующее сияние. Кости у Клэри как будто таяли.

— Пришли, — сказал Люк, останавливаясь у высокого дома на берегу канала.

Он, крича, принялся барабанить в яркую до рези в глазах красную дверь. Единственная золотистая руна на двери расплылась и приняла форму черепа. «Неправда», — сказала себе Клэри и закусила до крови кулак, желая задавить нарождающийся в горле крик.

От боли сразу прояснилось в голове.

Дверь распахнулась, и на порог вышла высокая женщина в черном платье. Волосы она заплела в две косы, из которых те выбивались каштановым с проседью спутанным облаком. Хозяйка смотрела на гостей со смесью гнева и удивления на лице: глаза голубые, знакомые…

— Вы кто такие? — спросила хозяйка, подсвечивая себе ведьминым огнем. — Чего надо?

— Аматис, — позвал Люк, выступая в лужицу света и показывая Клэри. — Это я.

Женщина побледнела и затряслась. Чтобы не упасть, она схватилась за дверной косяк:

— Люциан?

Люк попытался войти в дом, но хозяйка — Аматис — загородила дорогу. Замотала головой, тряся косами:

— Как ты посмел прийти, Люциан? Как посмел явиться сюда?

— Выбора не было. — Люк плотнее прижал к себе Клэри, и девушка едва подавила вскрик: каждая клетка тела пылала болью.

— Уходи, — велела Аматис. — Если исчезнешь прямо сейчас…