Город Сумрак

Мертвецки пьяный и убежденный, что единственный, у кого есть ответы, — это Глюк, Сид звонил снова и снова. На шестой попытке кто-то наконец снял трубку. Глюк — если это был он — ничего не сказал. Сид расслышал только непрерывные очереди, торжественно разряжаемые автоматы — как во времена Нарковойны, и вроде бы шум прибоя, и он подумал, не шутки ли это его мозга, перегруженного воспоминаниями и алкоголем. Так он и заснул под звук перестрелки. Три часа спустя телефон зазвонил как ненормальный, но это была всего лишь дежурная с ресепшна. Подъем, как по тревоге. Ночью рана на виске открылась, тело болело так, как будто его прокрутили в кофемолке, плюс дикое похмелье и тоска. Отличный день для встречи с семейством Венсов в полном составе. И вот теперь он стоит перед алтарем в своем темно-синем костюме для торжественных случаев — недостойный супруг, с мутным взглядом и свинцовой башкой, пытаясь под видом высоких переживаний скрыть настойчивую потребность блевать.

— Ибо то, что некогда было таинством, земным проявлением любви к Всевышнему — в доступной для нас, смертных, форме, — чему надлежало быть нерушимым и вечным, с годами утратило былое предназначение, чтобы лучше соответствовать запросам действующих лиц. И сегодня речь идет не о долге и верности. Речь идет о праве и о желании, ибо есть только одна цель, которую признает наше общественное устройство, и эта цель — счастье. Узы, скрепленные человеком, легко может расторгнуть другой человек, и если Сидни и Мира признали, что любовь прошла, не нам, собравшимся здесь, удерживать их, ибо счастья здесь больше нет.

Мира пошатнулась, и Сид не мог бы сказать, что ее подкосило — слова проповедника или просто она так удолбалась, что не могла держать равновесие. Она попереминалась с ноги на ногу, потом оперлась о руку Сида бесплотной ладонью и выпрямилась. Прикосновение дало Сиду мимолетное ощущение ожога. Искусственное солнце поднялось чуть выше, и его отблеск на лице Миры показался Сиду каким-то зловещим знаком. Счастья здесь больше нет… Он недооценил болтовню проповедника. Слова били в него, как разрывные пули. Аккуратный удар прямо в цель, а потом сотни кусочков свинца разлетелись по самым уязвимым точкам организма. Последняя фраза повисла над Сидом и Мирой, расплылась над всеми Венсами, выпросталась из галереи, вознеслась, пробила стеклянный купол и пошла витать с туманами над Городом.

Проповедник продолжал что-то говорить. Слеза катилась по щеке Миры. Сида как будто двинули под дых. Он снова стал прокручивать их с Миррой историю — как раз тогда, когда она дышала на ладан.

Их встреча: явление Миры в кабинете Сида в последний год его работы в Криминальной службе. Первое интересное дело после пожара в «Инносенс»: разборки в элитной школе. Погибший: твердокаменный учитель математики. Орудие: дуэльный пистолет с перламутровой рукояткой, возраст — две эры с гаком, коллекционная музейная штуковина. Идиот, пустивший его в ход, — Игорь Венс-младший, иначе говоря, младший брат Миры. На ту пору двенадцатилетний. Худший ученик в классе. Типичная картина.

Сид воспринял это расследование как свое личное дело. Из-за пожара в «Инносенс» и пощечины своей профессиональной чести, из-за опрятной и жалкой квартиры учителя, после которого осталась замаранная память и некрасивая жена.

Мира: в то бурное утро 12 февраля 25 года она сначала элегантно просила, потом высокомерно и отвратительно требовала, как избалованный ребенок, не привыкший встречать отказа ни в чем, пусть даже в праве на убийство для своего гнусного братца, потом приводила ловкие юридические аргументы, поражая знанием законов и процедуры, а в качестве последнего козыря хладнокровно угрожала отцовским гневом.

Сид собирался уже выставить ее из кабинета, как вдруг на его трейсер пришел розовый конвертик «Ваш шанс». В окошке замелькали параметры искомого кандидата — Сид им соответствовал на 94 процента. Сервер С — «сердце» позволил себе даже поздравить его с такой замечательной победой. Сервер С позволил себе также напомнить абоненту, что «В Светлом мире до любви — один шаг». Кстати, она уже у него в кабинете: на конвертике было имя Миры Венс.

Он поневоле хмыкнул, что сбило Миру с толку прямо во время грозной тирады. Она опешила, слегка сбавила обороты, и тут звякнул ее собственный трейсер. Она посмотрела. Нажала пару кнопок. Тоже хмыкнула:

— Похоже, и я вам подхожу, инспектор.

И даже после этого он не выставил ее за дверь.