Город Сумрак

Туманы, от которых и пошло все зло, в тот вечер, казалось, стали плотнее, и их беловатые слои опустились до уровня человеческого роста, словно пытаясь приблизиться ко всему этому хаосу. Двадцатую улицу, хотя и расположенную в сердце старого центра, пощадила бешеная урбанизация, сокрушившая все вокруг, и все равно зданий там было не видно за нагромождением дурацких огней и разноцветных панно, которыми город прикрывал свою нищету. Теперь же от ее черно-белой версии и пляски теней мороз продирал по коже. Дом напротив, лишившись лампочек, говоривших о том, что за провалами бойниц есть жизнь, стал вдруг похож на ДОТ или на колумбарий. Сид поднял глаза к небу и увидел бурю. Галогенные фонари отдали богу душу, и титановые экраны, облепившие фасады, остались единственным источником света, но аппаратура не работала, и экраны либо светили дежурным светом, либо аварийно мигали, словно прогалины неба, виднеясь там и сям, вопреки хаосу и вопреки времени. Осточертевший логотип. Логотип «Светлого мира». А под ним — люди, бегущие по дороге, которая никуда не ведет. Под ним — сплющенное железо машин, тянущееся на километры, и потрескивание пламени, ползущего из моторов, обещая заблокированным в салонах жертвам самый настоящий погребальный костер.

Внизу при свете уцелевших фар фотолюбители под разными углами снимали покойников.

На машине ему ни за что не пробиться сквозь затор.

Мотоцикл остался в гараже Венсов, в пригороде, где гнил в компании лимузинов и внедорожников.

У него было девять минут.

Он рванул с места и побежал в самую гущу толпы.

Несясь наугад вниз по лестнице, он перезвонил со своего трейсера. Вселенские трагедии сближают души. Мира сидела скрючившись под письменным столом в его гостиничном номере. Она боялась темноты, она хотела ребенка. Она хотела, чтобы он забрал ее отсюда. Двумя месяцами раньше они должны были встретиться в киноклубе, и она опоздала. В зале уже выключили свет и начали показывать рекламу. Фильм категории В про головокружительную карьеру неукротимого бойца, черпавшего свои силы в паре кроссовок Asics. Потрясающие сцены драк, правда частенько перебиваемые крупными планами обуви главного героя. Через два часа бывший слабак в кроссовках Asics уложил на ковер признанного чемпиона, вернул себе жену и уважение потомства. Свет в зале вспыхнул, Сид обернулся к собственной жене. И не узнал ее.

Немудрено. У Миры было другое лицо. Даже взгляд за перекроенными веками изменился. Губы стали в три раза толще, и она добавила себе зубов. Под глазами виднелись кровоподтеки, вокруг носа — швы.

— Позвони отцу, — ответил Сид, — пусть он тебя заберет.

Он повесил трубку. Свернул на авеню Хайнц к северу и попытался двигаться с той же скоростью. Впереди грузной горой нависал погасший стеклянный купол, под которым располагались Сады Мальборо. Он почувствовал, как закололо справа, и подумал, что вышел из возраста спринтерских рекордов.

Колин Паркер живет в башне «Алегрия», в самом конце бульвара Тексако, в десяти кварталах от «Нокиа-Хилтон». В тридцати — от Сида.

Сид бежал, и хаос проносился мимо, как при замедленной съемке. Жалкие рекламные щиты, мертвый неон погасших вывесок. Гелиопрожекторы — огромные и ненужные — напоминали ряды ветряков среди космической пустоты. Витрина «Старбакса», в которую врезался целый эскадрон скутеров. Охваченный пламенем Налоговый центр. Сид отметил про себя этот факт. Дальше — раскуроченные машины и тяжелораненые на последнем издыхании, напрасно ждущие приезда «скорой», которой ни за что не прорваться сквозь затор. Потерявшиеся собаки. Бесхозные старики. И все они вместе смотрели в небо.

Когда он достиг первых домов Тексако, раздались выстрелы. На тротуаре напротив человек тридцать банкотрупов столпились перед аптекой, занимавшей угол Пятнадцатой улицы. Сид увидел, как стеклянная дверь разлетелась вдребезги. Он видел, как погромщики ворвались в помещение. Он продолжал бежать. На его глазах в воздух взлетело колесо и разбило витрину магазина спиртных напитков. Допотопный банкомат под напором маргиналов пачками выплевывал банкноты. В зонах наличка еще ходила. Сброд валил отовсюду. Сброд, изгнанный из стен Города навеки. У банкотрупов не было ничего. Сейчас они могли наконец что-то получить. Разве их остановишь? Пуля пробила бронированную витрину ювелирного магазина.

Двадцать кварталов.

За спиной взрыв.

Он видел наяву апокалипсис. Правда, апокалипсис современный. По последнему слову техники. В духе новейших тенденций. Погасшие светофоры, отключенные наружные кондиционеры, мерцающие экраны без картинки, разбитые всмятку машины, вооруженный грабеж, паралич системы безопасности, обесточенные линии.

Решительно, мир стал непригоден для жизни.

Сид осознал, что тридцать лет, прошедшие с конца солнечной эры, на самом деле были просто обратным отсчетом.