Город в конце времен

– На деревья упал туман. Листья осыпались маленькими плоскими голышами, холодными как лед. Они жалились крапивой, когда попадали мне на руки и плечи. Свет стал серым и колючим. У теней появились острые края, будто бритвы, – если наступишь, то порежешься. Все кругом пахло лимонами, пригоревшей похлебкой и бензином – ни за что бы не согласилась почувствовать такое вновь.

Мужчина предупредил: «Ни слова». Он убрал монету, вытянул руку и жестом поманил. Я ничего не могла поделать – просто показала ему шкатулку, не вынимая камня. Он сунулся было ее взять – но отшатнулся и сказал: «Не двигайся. И не смотри. Мне очень жаль».

Он бросился бежать. Кусты у поляны затрещали. Наверное, это была ловушка – спираль меня загипнотизировала. Я не могла оторвать ступни от земли…

Джек прикрыл рот рукой.

– Те же самые тучи… в небе… как сегодня, когда за тобой охотились, – продолжала Джинни. – Тот мужчина хотел передать меня кому-то… чему-то… не из нашего мира… злобному, мрачному. Разочарованному. Я стояла посреди деревьев. А вокруг Королевы – или что там находилось в центре – кружились листья. Видно ее не было, но я знала, что она все стягивает вместе, в один узел – в центр спирали. Я не верила, хотя и догадывалась – все, что может случиться, случится обязательно, и это произойдет со мной… даже те вещи, которые невозможны. Я должна была вот-вот увидеть все, одновременно. Меня закрутило – и деревья тоже повернулись, только на пол-оборота; среди деревьев мужчина опустил руки, а глаза его были как снежки. Меня повернуло еще раз, опять на полный оборот – я как-то знала, что не увижу Королеву, пока не оборочусь дважды… Из этого хоть что-то имеет смысл?

Джек зажмурился и кивнул: да, смысл в этом был.

– В том месте надо повернуться дважды, чтобы сделать полный оборот, – сказал он.

– Я так и думала, что ты меня поймешь.

– Просто иная логика, вроде наших прыжков… А ты увидела ее?

– Не могу сказать, что «увидела». Хотя… пожалуй, да. Она находилась в малахитовом озере. И вовсе она не одета в белое, на ней совсем ничего не было. Поначалу я даже не поняла, с какой стати ее назвали Королевой-в-Белом. Может, тот мужчина видел ее по-другому или что-то знал про нее… Она такая высокая… Если бы я пришла из какого-то другого места, увидела ее другими глазами, вполне решила бы, что она красива. Ноги… и руки… не знаю, как их назвать, никогда такого не видела, – но казалось, что все на своих местах, – они ей шли. И вместе с тем я чувствовала, что стоит подойти ближе, как она высосет мои глаза. Я была как ледышка. Она наблюдала за мной из центра своего узла… бесконечно любопытная… любопытство – как голод, как смертный страх… она хотела все знать про меня. И такая злая, такая разочарованная. Потянуло открыть ей все, что угодно, лишь бы не было этой разочарованности, этого бешенства, – но у меня не хватало на это слов. Они не нужны. То, что ей хотелось, вылетело бы из меня кусками: места, где я побывала, мои поступки, прошлые и будущие, все мои «я» – всё одним большим, изжеванным куском полетело бы в ее узел. Она бы надела меня на себя, как платье, как шарфик. Наверное, я бы не умерла – но меня ожидало нечто похуже смерти.

Джек недвижно сидел на раскладушке, сунув дрожащие ладони под ляжки.

– Хм-м, – пробурчал он.

Девушка улыбнулась.

– Но ведь я здесь? Расслабься.

– Не так-то это просто. – Он нервно улыбнулся.

– Знаю… Ну так вот. Что-то я придерживала про себя – повезло, я даже не осознавала, что именно, – иначе все бы ей выложила. Может, ты знаешь, о чем я.

– Возможно.

– Тогда скажи, что я сделала.

Джинни пристально взглянула ему в глаза.

Джек пальцами показал, будто ножницами состригает пряди.

– Угу. Как только все закончилось – заняло меньше мига, – оказалось, что я лежу ничком на земле, засыпанная листвой. Вокруг поваленные деревья, масса воды – лужи холодные, но от них шел пар. Болотной ряской залеплено все и вся. Озеро исчезло, а того мужчину я больше не видела – не знаю, куда он девался. Лес будто под косу попал.

– А что сталось с камнем?

– Я его выронила, но потом нашла, – ответила Джинни. – Он лежал возле тропинки, по-прежнему в своей шкатулке. Я его прихватила и пошла назад, прямиком через лес. Около дома машины не было. Меня бросили одну. Ты, наверное, сделал то же самое. Вот и скажи мне, Джек: чем я их отпугнула?

Он до сих пор не мог ответить.

– Неужели мы и вправду умеем обрезать мировые пряди? – спросила она. – Не просто перепрыгивать с одной на другую, но обрезать? Убивать их?

Юноша покачал головой.

– Здесь что-то связано с камнями, которые суммируют. Они – часть нас самих. Мы не можем с ними расстаться, пока не умрем.

– Я потому и сдавала его в ломбард – ведь он всегда возвращается… А ты тоже обрезал пряди? Во время бури?

– Не помню. Времени на это не было.

– Возьми меня за руку, – неожиданно сказала она.

Джек не колебался ни секунды. Пальцы ее были горячими, а кожа, казалось, отливала бледным красно-вишневым цветом, напоминая чугунную печку в соседней комнате.

– Слушай, у тебя жар, – сказал он, но руку не отпустил.