Город в осенних звездах

- Картагена и Мендоса-Шилпериков всегда недолюбливали в Майренбурге, фон Бек. При том, что когда-то у них был здесь свой дворец и они сделали много хорошего для этого города. Какие-то загадочные деяния,-колдовство, черная магия, зверские пытки, насилие,-наделавшие много шуму, принудили тогдашнего принца изгнать некоторых Шилпериков из города. Дело это столетней давности. Им потом вновь удалось снискать благосклонность принца, но с тех пор многие здесь к ним относятся с подозрением. И в нынешнем герцоге действительно есть что-то странное, хотя он очень даже собою пригож. Я доподлинно знаю лишь то, что верительные грамоты выданы были герцогу,-не герцогине,-и что они еще не предъявлены.

- Не означает ли это, что он еще не приехал?

- Вполне вероятно, что он уже в замке. У него есть свой замок в Карпатах. В полумиле от границы. Оттуда до Майренбурга всего день пути, так что он может явиться в любую минуту.

- У него есть своя резиденция?

Шум и гам голосов за столиком рядом с нами почти заглушили его ответ. За оживленным обменом репликами последовал громкий смех, парики затряслись, а потом дельцы вновь углубились в расчеты. Менкович покачал головой.

- Он владеет одним домом на Розенштрассе, но как правило предпочитает гостить у кого-то из близких друзей, местных землевладельцев, чьи имения расположены за пределами города.

Я сказал Менковичу, что если он что-то узнает еще по интересующему меня предмету, то он всегда сможет найти меня у "Замученного Попа",--в гостинице, которую упоминал Сент-Одран и которая была мне небезызвестна и оставила после себя самые добрые воспоминания. Признаюсь, я слегка упал духом, не получив необходимых мне сведений у всезнающего моего приятеля из местных брокеров. Он посоветовал мне просмотреть Майренбургский светский журнал, где могли появиться какие-то упоминания о герцогине.

Распрощавшись с Менковичем, я отправился прямо на площадь Младоты, где церкви лепились впритык к постоялым дворам и тавернам, и все это вместе, казалось, клонилось к центру, где в старом позеленевшем фонтане плескалась водица. Сам фонтан представлял собою конную статую некоего свитавианского героя, поражающего копьем устрашающего вида морское чудище. Имело также два-три деревца,-платана,-несколько скамеек, непременный нищий побирушка и живописная группа уличных торговцев-арабов, продающих цветные ленты, всякие безделушки и лакомства. Пройдя под широкою аркою входа "Замученного Попа",-названного, я полагаю, в честь Гуса,-одного из самых заметных на площади зданий, я очутился в просторном внутреннем дворе, опоясанным непрерывным балконом первого этажа. Штукатурка на стенах кое-где облупилась, штукатурка местами пообвалилась, а гипсовые лица Гуса, наверное, и его рьяных последователей давно пообтерлись и стали совсем уже неузнаваемыми, хотя вывеску подновляли совсем недавно: монах в нищенской рясе, запрокинувший голову к небесам, с руками, привязанными к столбу, и вязанкою хвороста, сверкающей языками пламени у его ног, обутых в сандалии. Крепилась вывеска на железной скобе, вбитой в тяжелую почерневшую балку.

Передав лошадь конюху и распорядившись, чтобы он позаботился о моем багаже, я вошел внутрь, в тесную общую комнату. Время близилось к полудню. Внизу как раз подавали завтрак, и запах жаркого был весьма даже соблазнительным. В дымной сей комнатенке с низким потолком толпился народ, большей частью-студенты в своих форменных куртках и подмастерья в прямо-таки средневековых нарядах, так что невольно складывалось впечатление, будто бы ты очутился совсем в другом веке. Протискиваясь сквозь толпу и вдыхая изумительные ароматы супа и запеченной на углях курицы,-блюда, принесшего заслуженную популярность сему заведению, - я вытягивал шею, глядя на стойку, освещенную даже в столь ранее время свечами. За стойкой стоял мрачного вида мужчина в красном кожаном переднике и высоком пудреном парике из тех, что были в моде лет пятьдесят-шестьдесят назад; закатанные выше локтей рукава рубахи демонстрировали волосатые лапищи, изукрашенные примитивными татуировками "в стиле" Южных Морей. Он сосредоточенно разливал в кружки грог и передавал оные кружки раскрасневшимся девицам, которые носились по залу,-только и поспевая заполнять у стойки подносы,-с наработанной грацией разнося выпивку нетерпеливым клиентам. Хозяин поднял глаза, и его тонкие губы сложились в подобие улыбки, когда он увидел меня.

- Капитан фон Бек!-Лицо его, мрачное, словно туча, вдруг озарилась как будто сиянием солнца.-Мой капитан!

Я почти даже и не сомневался, что найду его здесь, за стойкой.

- Сержант Шустер! Ты же говорил, что покупаешь участок земли где-то под Оффенбахом.-Ветеран сотни, наверное, боевых кампаний, он был слугою моим и соратников в то время, когда я подвизался на службе в американских войсках. В гостинице этой я снимал одно время комнаты. То было задолго до американских моих приключений, тогда еще, когда всем здесь заправлял отец Шустера.-Ты же божился, что станешь фермером, что тебе надоела уже городская жизнь!