Город в заливе

- Понимаю, - согласился я. - Но я должен. Теперь уже ты обязана понять - от этого никуда не деться, это неизбежно. Как там в фильме? "Это невозможно - Нет, это необходимо". Я верю, что уродам не место на нашей земле, и необходимо сделать все, чтобы их тут не было. Я... я тебя люблю, ты знаешь, но это просто сильнее и больше, и важнее, чем ты и я вместе, это мои убеждения, и я ими связан. Как сказал когда-то гордый сын немецкого народа Мартин Лютер: "На том стою, и не могу иначе".

Был теплый летний вечер. Проносясь мимо окна, тонкими голосами кричали ласточки. Шумела листва, в садах около дома зрели абрикосы и шелковица. А в двухстах километрах к востоку, от визжащей шрапнели и артиллерийских залпов большого калибра десятками гибли люди. Гибли наши.

Дашка медленно и глубоко вздохнула. Она, похоже, была под впечатлением, мы обычно не разбрасываемся такими признаниями направо и налево. Мы вообще суровые и угрюмые люди, и не знаем слов любви. А если и знаем, то держим его, это знание, где-то глубоко-глубоко внутри. Как моллюски жемчужину, пряча от всех, без особой нужды и пользы.

- Сашунь, тогда вот что, - она резко поднялась, и теперь уже мне пришлось задирать голову. Боже ж ты мой, ну почему у нее такая обтягивающая майка, невозможно же думать. - Если ты все-таки решишь уходить, примешь такое решение, то... я не могу обещать, что дождусь. Это может прозвучать некрасиво, жестоко даже, но я уже давно не девочка. Мне двадцать семь лет, и я умная, расчетливая женщина, которая точно знает, чего хочет. Твоя женщина. И я хочу устроенной, стабильной, предсказуемой жизни. Хочу нормальную семью, хочу мужа, хочу детей. А плакать и носить цветы на могилку - это если она будет - наоборот, не хочу. И не буду. Поэтому если ты уйдешь - то это навсегда. Мне будет неприятно, что ты обменял меня на свои убеждения, но... я переживу. Вот так открыто - все карты на стол, мы не дети. Решай.

Десять лет... десять лет знакомств, держания за руки, поцелуев, завтраков в постели - а так же обедов и ужинов, иногда по выходным из кровати выбираться было просто лень - всего этого устроенного, и почти счастливого быта были бесконечно рядом, только руку протяни. Или бесконечно далеко, в зависимости от тех слов, что я должен был сказать. Которые мне придется сказать.

По телевизору показывали черно-белый клип Red Hot Chili Peppers, что-то совсем обыкновенное, сделанное за три копейки, с грустно улыбающимися людьми, музыкантами в шапках и джинсах, полупустым залом. И простенькая мелодия лилась медленно и верно, обволакивая и заставляя понять главное. Как просто. Как же все просто.

Come to decide that the things that I tried were in my life just to get high on.

When I sit alone, come get a little known

But I need more than myself this time.

Step from the road to the sea to the sky, and I do believe that we rely on

When I lay it on, come get to play it on

All my life to sacrifice

- Я должен подумать, - выдавил я наконец. И с силой застегнул молнию на рюкзаке. - Переспать с этой мыслью, как говорят американцы, и принять решение. Ты узнаешь его завтра.

Дашка секунду подумала, а потом улыбнулась.

- Заметано. Давай переспим - с мыслью, я имею в виду. Мне кажется, я найду аргументы, чтобы тебя убедить.

Справедливости ради, она правда постаралась - умения и темперамента у нее всегда было на двоих, а этим вечером она просто превзошла саму себя, так что уснули мы уже очень сильно заполночь. Дашка - довольная, разметавшаяся на смятых простынях, с легкой улыбкой на лице, уверенная в победе. Я - значительно позже, пролежав чуть ли не до четырех утра с открытыми глазами. Когда жизнь резко меняется, и ты знаешь, что любое действие только ухудшит ситуацию - это не очень хорошо способствует полноценному отдыху. Правда, это уже не имело никакого значения.

На дворе стоял жаркий июль. В ночном небе висела полная луна, сквозь противомоскитную сетку просовывали длинные носы комары, безостановочно цвел жасмин на подоконнике, и в горшках исправно всходили апельсинки из косточек.

А наутро я проснулся рано, бесшумно оделся, подхватил рюкзак и вышел в дверь, не оглядываясь.

Официально мы с Дашкой расстались только неделю спустя - по телефону. В то время по нашим позициям уже в полный рост лупили из тяжелой артиллерии, так что обошлись без криков, рыданий и прочей ненужной уже мишуры. Все-таки в общении с умными женщинами есть свои преимущества.

***

- Ну, я как раз об этом и говорил, - согласился доктор. Сигарета у него в руках дотлела до фильтра, и он, обнаружив это, потянулся за новой, но пачка была пуста. - А тут видишь, с чем приходится сталкиваться?

- Вижу, - сказал я, имея в виду и женщину, и сигарету. - Слушай, я пойду, наверно. Точнее, поеду, - я похлопал по колесу своего инвалидного кресла.