Город ведьм

– А потому что она была Брылёвой, а теперь уже больше и не Брылёва. Несколько месяцев назад решила вдруг вернуть себе девичью фамилию и зовется теперь Кондратьева. С чего бы тетушка так подсуетилась? Может, чтобы через нее на ее мальчиков не вышли?

Надя заметила, как около забора возникли темные фигуры, и напряглась. Вениамин был прав – пытаться проникнуть на территорию загородного дома Брылёвой-Кондратьевой было бы верхом безумия. Поэтому Филин задействовал своих людей в Следственном комитете и добился, чтобы уже вечером того же дня к матери и тетке четырех подозреваемых наведались правоохранительные органы.

– Да и этот дом записан не на нее, а на ее покойную мать, у которой совершенно иная фамилия! Почему документы до сих пор не были переправлены – загадка, ведь старушка уже лет шесть как в могиле. Так что никто и не в курсе, что Светлана Тимофеевна владеет этим домиком. Кстати, неплохо для бывшей лаборантки с нефтеперегонного? Явно не с пенсии своей купила. Наверняка сыночки и племяши подсобили!

Он усмехнулся, и тут со стороны дома раздался пронзительный собачий лай – начался обыск.

…Примерно через час к автомобилю Вениамина подошел сумрачный человек в форме и кратко произнес:

– Мы ее нашли.

Надя заметила, что Филин смертельно побледнел. Он медленно вышел из «Гелендвагена» и пошел к дому. Надя устремилась за ним. Ее не хотели пропускать, но олигарх, на лице которого не было ни кровинки, взглянул на своего сопровождающего, и тот махнул рукой. Наде позволили войти в дом.

Светлану Тимофеевну к тому времени уже увезли – она оказала при обыске сопротивление и отказалась впускать представителей закона к себе в дом. Пришлось выламывать ворота и высаживать дверь.

Надя прошла мимо припаркованного во дворе черного внедорожника – на лобовом стекле в салоне висела страшная игрушка: затянутая в плащ смерть с косой. Значит, вот где у братьев было тайное логово… Еле поспевая за провожатыми, она устремилась в особняк, который был обставлен дорого и безвкусно. Но, за исключением неистребимого мещанского духа, все было в полном порядке.

– Тут, так сказать, жилые помещения, где все чинно-благородно, – заметил их сопровождающий. – А вот на подземном уровне, который представляет собой подлинный бункер, царит кромешный ад!

Надя по бетонным ступенькам спустилась вниз – и увидела комнату, забитую мешками с одеждой. В другой стояли мешки с сумками. В третьей…

– Там они разделывали жертв, – нервно сказал сопровождающий. – Кстати, начальство уже на пути сюда, потому что дело будет резонансное. Шутка ли, помимо студенческой секты, еще семейную банду серийных убийц подцепили!

– Я хочу ее видеть! – крикнул Вениамин, и вышедший из комнаты человек в резиновых перчатках отрицательно качнул головой.

– Я хочу ее видеть! – продолжал бушевать Филин, и его наконец пропустили. Перед Надей вырос мужчина в форме, но она и сама не горела желанием оказаться в «камере смерти».

Только краем глаза она заметила мрачные стены, кран со шлангом в углу и пол с темными разводами и зарешеченным сточным отверстием. В глаза бросился странной формы стол, а на нем…

Нет, тела она не видела, только обращенную в сторону открытой двери пятку – желтую, словно из воска.

Неужели… Неужели то, что лежало на столе, было когда-то Верой?

Вениамин со странным воем выскочил из комнаты и бросился по лестнице наверх, едва не навернувшись на ступеньках. Наде было крайне жаль несчастного.

– А точно ли… Точно ли это она? – произнесла девушка, в душе которой все еще теплилась надежда. – Может, ошибка? Может, это другая жертва?

Сопровождающий тяжко вздохнул и произнес, закрывая дверь в «камеру ужасов»:

– Нет, увы… Конечно, официальное опознание еще впереди. Да и анализ ДНК, если что, сделаем. Но это она. Я ведь знал Веру Кудымову, она была неплохим человеком.

Закусив губу, Надя уставилась в освещенный призрачными лампами коридор: там дальше имелись другие помещения. Она и думать не желала, что же находилось в них.

Поднявшись наверх и покинув кошмарный дом, она отыскала Вениамина, который уже взял себя в руки, но был по-прежнему мраморно-бледным. Они на пару с Архиповым молча курили около «Гелендвагена».

Наде так хотелось обнять Вениамина, прижать к себе и позволить ему выплакаться! Однако она знала, что не могла поступить так, тем более в присутствии посторонних. К тому же Филин любил Веру, а у нее был Максим.

– Думаю, нам пора! – сказала она. – И ты, кажется, бросил курить?

– Дай еще! – произнес хрипло Филин, обращаясь к Архипову, и тот протянул ему пачку. И, жадно закурив, уставился в звездное небо.

– Наконец-то все закончилось, – вырвалось у Нади, а Архипов, пыхтя сигаретой, проговорил:

– Гм… Так думали, когда разоблачили студенческую секту. Ну, дай бог, чтобы все и правда закончилось! Однако делается холодно – поехали, в самом деле, обратно!