Город Воров

— Пожалуйста, мэм, не кладите трубку до приезда полицейских.

— Не могу. У меня полно дел, — после чего в телефонной трубке раздался щелчок и линия разъединилась.

В семь тридцать девять патрульная группа сто семьдесят четыре вышла на связь с диспетчерской.

— У нас тут стреляют. Соедините меня с отделом по расследованию убийств на первом тактическом, — потребовал патрульный.

— Ждите, соединяю.

Малколм Эйнсли сидел за своим столом, когда его портативная рация подала признаки жизни, и он выслушал диспетчера. Не отрываясь от бумаг, он повернулся к Хорхе:

— Займись этим ты.

— Слушаюсь, сержант, — Хорхе Родригес по своей рации сказал диспетчеру: — Говорит «тринадцать-одиннадцать», переключите «один-семь-четыре» на меня.

Через несколько секунд его соединили.

— «Один-семь-четыре», говорит «тринадцать-одиннадцать». Что случилось?

— «Тринадцать-одиннадцать», у нас стрельба при невыясненных обстоятельствах. Возможно, вариант «тридцать один». Авеню Брикелл, дом двадцать восемь ноль один.

Услышав этот адрес и код «тридцать один», означавший убийство, Эйнсли вскинул голову. Потом отодвинул от себя бумаги, резко поднялся, с грохотом толкнув стул, и кивнул Хорхе. Тот понял его без слов и передал:

— Выезжаем к вам, «один-семь-четыре». Обеспечьте неприкосновенность места преступления. Если необходимо, вызовите подмогу. — Выключив рацию, он спросил: — Это в особняке той самой богатой семьи?

— Именно. У Даваналей. Я этот адрес прекрасно знаю, да он известен чуть ли не каждому.

Действительно, в Майами едва сыскалась бы фамилия более знаменитая. Даваналям принадлежала сеть универмагов, покрывавшая всю Флориду. Они же владели телевизионным каналом, делами которого Фелиция Мэддокс-Даваналь заправляла самолично. Но самое главное, что эта семья выходцев из Центральной Европы, перебравшихся в США после первой мировой войны, была местным символом престижа и власти, обладая как финансовым, так и экономическим могуществом. Пресса уделяла Даваналям огромное внимание. Их называли иногда «наша королевская семья», к чему не столь раболепные журналисты спешили добавить: «члены которой и ведут себя соответственно».

Зазвонил телефон. Родригес снял трубку, потом передал ее Эйнсли.

— Это сержант Клементе из центра связи.

— Привет, Харри… Да, мы в курсе. Сейчас выезжаем туда.

— Между прочим, погибшего зовут Байрон Мэддокс-Даваналь. Это зятек. Его жена позвонила по девять-одиннадцать. Тебе о нем что-нибудь известно?

— Напомни.

— Он был просто Мэддоксом, пока не женился на Фелиции. Семья настояла, чтобы он взял двойную фамилию. Им невыносима была мысль, что род Даваналей может в один прекрасный день оборваться.

— Спасибо. Нам сейчас любые крохи информации дороги.

Положив трубку, Эйнсли сказал Родригесу:

— За этим делом будут следить все столпы города, Хорхе. Нужно провести следствие безукоризненно. Ступай вниз к машине и жди меня. Я доложу лейтенанту.

Ньюболд, который только что явился на службу, встревоженно бросил взгляд на вошедшего к нему Эйнсли.

— Что случилось?

— Байрон Мэддокс-Даваналь погиб при загадочных обстоятельствах в семейном особняке. Возможно, это тридцать первый вариант.

— Боже милостивый! Это не тот ли, который женился на Фелиции?

— Он самый.

— А она — внучка старика Даваналя, так?

— Совершенно верно. Она сама вызвала полицию. Я подумал, вам нужно сообщить об этом.

Когда Эйнсли поспешно вышел из кабинета, Ньюболд схватился за телефон.

— Похоже на замок какого-нибудь феодала, — заметил Хорхе, когда они подъехали к роскошной усадьбе Даваналей в машине без полицейской маркировки.

Многоэтажный дом с башенками под черепичной крышей и прилегающая территория занимали добрый гектар.

Окруженный высокой, почти как крепостная, стеной из крупных каменных блоков с контрфорсами по углам, особняк и в самом деле отдавал средневековьем.

— Остается только удивляться, что нет рва и подъемного моста, — согласился Эйнсли.

Позади усадьбы открывался вид на залив Бискейн-Бей и дальше — на Атлантический океан.

К громоздкому, нелепейшей планировки особняку, лишь верхняя часть которого виднелась за оградой, можно было попасть через ворота из кованого железа с геральдическими гербами на обеих створках. Сейчас ворота были закрыты, но было видно, что за ними тянется к дому изгиб подъездной дорожки.

— Вот ведь черт! Неужели они уже здесь? — раздраженно воскликнул Эйнсли, заметив телевизионную передвижку неподалеку от ворот и сообразив, что репортеры пронюхали про громкое дело, подслушивая переговоры полицейских по радио. Но нет, на этом микроавтобусе ясно читались буквы WBEQ — эмблема собственной телекомпании Даваналей. Их, скорее всего, навел кто-то из усадьбы, и они оказались на месте первыми.