Город воров. Первый Стиратель

Причем они были подразделены на два типа, способы, где бы нам потребовалось использовать магические способности для этого и способ, где бы этого не потребовалось.

И тропок подобных оказалось чуть больше, чем я находил ранее.

Например, похоже, я нашел тот путь, которым сюда попадал тот, кто когда-то и был хозяином этих подземелий.

И только поняв, что же произошло с картой и с чем я сейчас экспериментирую, до меня дошло.

«Хм», – что-то закрались в мою голову кое-какие подозрения, – «похоже, не потерял я свои приблуды, как подумал первоначально. С ними случилось что-то другое. И, похоже, они стали полностью неотделимой и единой частью моего сознания или той самой метрической матрицы, что не единожды упоминала Пандора».

Только вот теперь выплыла новая проблема.

Если раньше я работал с ними, обращаясь к ним напрямую, то, каким образом мне теперь взаимодействовать с моими виртуальными помощниками?

«Хотя…» – мысленно пробормотал я и, уже дальше адресуя свою мысль этому адаптационному метрическому модулю, судя по всему наследию той странной расы из Содружества, произнес, – «прошу восстановить интерактивный режим и интерфейс взаимодействия с внутренними автономными модулями самоназвание нейросеть – «Ведунья» и симбиотическая сущность – «Пандора»».

– Выполняю поиск по базе подключенных вычислительных ресурсов. Модулей с подобным обозначением в базе не обнаружено, – пришел мне практически мгновенный ответ.

«Странно», – начал рассуждать я, – «но ведь, как минимум, карта, хотя и в значительно преобразованном виде, тем не менее у меня есть. А она часть функционала нейросети. Или…»

И я задаю новый вопрос.

«Какой модель отвечает за отображение виртуальной карты пространства, которой я сейчас пользуюсь, и предоставляет мне возможность работы с нею?»

После чего я для наглядности активировал ее, покрутил так и этак, вывел отображение своих знакомых, изменил масштаб, ну и проделал еще несколько простых операций.

– Интерфейс подключения к «виртуальной схеме визуализации пространственного объёма» создан самим оператором при первом обращении к ней, – практически сразу отчитался адаптационный модуль.

«Хм», – начало доходить до меня, – «похоже, все, что мне досталось ранее сейчас сидит где-то в моем сознании и только и ждет моего собственного обращения к нему. Мне потребовалась карта, и я сам сумел как создать ее, так и организовать интерфейс подключения к ней лишь пожелав этого. Но тогда… Да не, ну не может быть все так просто…»

Тем не менее, я сосредотачиваюсь, максимально стараюсь представить нейросеть ее функционал и те возможности, что она мне предоставляла.

Какое-то непонятное и необычное мельтешение в моей голове и уже в следующее мгновение в памяти оживает не только тот функционал, которым я до этого пользовался, но и многое другое, то, о чем я ранее даже не подозревал и не догадывался.

Например, сейчас я точно понимал принцип активации как биокомпьютера, так и прямого его взаимодействия с заблокированными для меня ранее параллельными потоками сознания.

Я мог точно сказать, что и в каком слое крутится, где и какие модули были ранее размещены и что они выполняют на данный момент времени.

Я сам, причем я в этом был уверен на все сто процентов, получил доступ к тому банку памяти, с которым ранее мог работать только через нейросеть.

Осознав все это и собрав в какое-то единое и цельное понимание той сложнейшей структуры, которой до сего момента для меня являлась Ведунья, я ухожу еще глубже в себя, сосредотачиваюсь и мысленно представляю, как обращаюсь к ней.

Странно, мне показалось, что ничего не происходит.

«Похоже, все-таки что-то я делаю не так», – мысленно прокомментировал я отсутствие хоть какого-то результата.

Но буквально в следующее мгновение мое сознание разрывает на части и от этого его начинает корежить, мять и будто странным образом перестраивать.

Не могу сказать, как долго все это продолжалось, но наконец, я слышу все тот же бесцветный голос адаптационного метрического модуля.

– Создана метрическая сущность на основе параметров функционирования, заданных и предустановленных оператором. Присвоено именование – нейросеть, кодовое имя – Ведунья.

«Хм», – прокомментировал я последнее сообщение, – «так я не восстановил работу нейросети, а создал какой-то ее аналог на основе тех данных, что сам из себя вытянул. И что у меня получилось?»

Мысленно, как и раньше, стараюсь обратиться к Ведунье.

И практически мгновенно у меня в сознании восстанавливается тот же самый интерфейс, что и был настроен ранее.

«Уже хорошо», – мысленно пробормотал я.

Правда мне показалось, что и работает он пошустрее, да и отклик при различных операциях значительно превышает тот, что был раньше.

«Ведунья, дай отчет по своему рабочему состоянию?» – попросил я у нее.

– Функционирование всех задействованных модулей – сто процентов, – раздался в сознании все тот же приятный женский голос, которым ранее общалась со мною Ведунья, – стабильность работы – сто процентов. Отклонений в работе модулей – не зарегистрировано. Настройка процесса функционирования – оптимальная.