Город Z

– Кажется да, мне говорили, – сказала Арина, чуть кокетничая.

– Давай сбежим? – предложил он.

– Давай, – ее глаза сверкали еще ярче, чем изумрудная брошь.

И они сбежали. На улице сделалось совсем темно и холодно. Николай обхватил ее и, укутав в свое пальто, прижал к себе, пока они дожидались такси. Его сердце билось так сильно, что она чувствовала и слышала каждый удар. Она не хотела, чтобы машина приехала слишком быстро. Ощущалось особое блаженство стоять так, тесно прижавшись, друг к другу.

В машине он грел ее руки в своих руках, чуть прикасаясь к пальцам губами. А потом они вышли, и он потянул за собой в светлый шикарный холл «Z – Континенталь». Они стояли в номере, не зажигая свет, смотрели в огромное широкое окно, откуда открывался весь город, и пили шампанское. Целовались как безумные, и Арина недоумевала, почему она так долго лишала себя невероятного удовольствия быть с ним.

Его прикосновения будили в ней неудержимую страсть, и его голос, который стал совсем низким, возбуждал не меньше, чем ласки. Он заполнил ее всю, каждую клетку ее разгоряченного тела, а она все сильнее и сильнее прижималась к нему, умоляя не отпускать.

Утром проснулась от его слов: «С днем рождения, моя самая любимая девушка на свете» и его долгий нежный поцелуй.

Весь следующий день она не ощущала себя, тело стало легким и воздушным. Пациенты, приходившие к ней, переходили на таинственный шепот с администратором, предполагая, что Ариночка влюбилась.

А она ничего не замечала, читая очередное сообщение: «скучаю по тебе», «вспоминаю твой армат», «люблю».

Глава тридцать девятая «Ты ведь для этого пришла»

Николай вошел в мастерскую, Миша вылез из- под капота очередного, осматриваемого им раритета.

– Привет дядька! Что улыбка до ушей?

– По тебе соскучился.

Миша ухмыльнулся:

– Я похож на психологиню по имени Арина?

Николай собрался уже ответить, но Миша опередил:

– Можешь ничего не говорить, и так все понятно.

– И в кого ты такой умный?

– Опыт, Коля. Но мы отвлеклись от темы. У тебя с ней все произошло?

– Иногда, Миша, ты хуже любопытной бабы, и тебя хочется прибить – беззлобно ответил Коля, двигая племянника в сторону и рассматривая внутренности антикварного авто.

– Не, не, не – настаивал Миша – Жду подробностей. Как ты? Как вообще?

Николай резко вскинул голову, больно ударившись о железку:

– Японский бог, племянничек! – он потер лоб. – Ты спрашиваешь, как я? Отвечаю – лучше не бывает! Не понимаю, почему я пропустил ее, когда мы впервые встретились.

– О, какая девчонка! Не слышал от тебя столько комплиментов сразу в адрес женщины.

– И не услышишь. Потому что она одна такая. И я люблю ее и никуда не отпущу.

– Пылкий Ромео. Быстро ты влюбился.

– А что тянуть, когда встретил ту саму. У тебя то как? Давно с тобой не виделись.

Миша помрачнел и замолк.

– Что проблемы с Алиской?

– Мы с ней расстались, она оказалась шлюхой, которая решила проверить со всеми ли ей также хорошо, как со мной. Больше при мне не вспоминай ее имя. И вообще, все бабы одинаковые.

– И что теперь?

– А что? Буду жить как раньше. Свободно и легко. Сегодня одна, завтра вторая, и гарема не надо, итак, все твои, почти задаром.

– Циник ты Миша.

– Жизнь заставит, знаешь, и не так раскорячится.

– Значит, ты отрицаешь возможность полюбить?

– Говорю же, не нужна мне любовь, только секс и хватит с них.

В ангаре послышался звук въезжающего авто, они оба одновременно повернули головы в сторону центральных ворот.

– Тормозная колодка дребезжит – контрастировал Николай.

Из машины вышла девушка, и Миша вздрогнул и чуть напрягся:

– Лара, что ты здесь делаешь?

Николай заметил, сколько эмоций отразилось на лице племянника за несколько коротких секунд, и он тихо сказал:

– Похоже, племянничек, ты сам крепко влип, – он не сразу узнал в высокой, стройной и грациозной девушке одноклассницу Михаила, которая малышкой бегала под ногами, когда он учился в старших классах.

– Дядя Коля? – девушка протянула ему руку. – Я тебя сразу узнала, такие же волнистые длинные волосы, о тебе вздыхали все девчонки нашей улицы.

Он присмотрелся внимательнее: ну конечно! Лара. О ней Мишка прожужжал все уши ему и двоюродным братьями. Но окружающие решили, что его великая страсть пройдет, тем более, вокруг Мишки все время хороводились несколько девчонок. Тот еще страдалец.