Город зеркал. Том 2

– Поэтому, Энтони, я сделала то, что сделала. Это было нечестно. Это было неправильно, знаю. Есть вещи, за которые нет прощения. Но вот почему я это сделала.

Рэйчел начала плакать. Картер обнял ее, и она повисла в его объятиях. Ее кожа, теплая, сладко пахнущая, еле ощутимый запах духов. Какая же она маленькая, а ведь он и сам ни разу не великан. Она будто птичка в ладони.

В доме смеялись девочки.

– О Боже, я их бросила, – всхлипывая, сказала Рэйчел. Она вцепилась пальцами в его рубашку. – Как я могла оставить их? Моих малышек. Моих чудесных девчушек.

– Не говори об этом, – сказал он. – Пришло время оставить прошлое прошлому.

Они долго стояли, держась друг за друга. Наступила ночь; воздух был недвижим, влажный от росы. Девочки пели. Чудесная песня без слов, будто пение птиц.

– Они тебя ждут, – сказал Картер.

Она мотнула головой, не отрывая ее от его груди.

– Я не могу посмотреть им в глаза, не могу.

– Будь сильной, Рэйчел. Будь сильной, ради твоих детей.

Она позволила ему медленно поставить ее на ноги, взяла его под руку, крепко вцепилась обеими руками, чуть выше локтя. Картер повел ее вокруг бассейна, небольшими шажками, к задней двери. В доме было темно. Картер думал, что так будет, но не знал, почему. Это просто еще одна часть того, как все происходит в этом месте.

Они остановились у двери. Из дома слышался смех и скрип пружин: девочки прыгали на кроватях.

– Ты не откроешь ее? – спросила Рэйчел.

Картер не ответил. Рэйчел пристально посмотрела на него. В ее лице что-то переменилось. Она поняла, что он не пойдет с ней.

– Это должно произойти так, – объяснил он. – Теперь иди. Передай им от меня привет, хорошо? Скажи им, что я о них каждый день думаю.

Она в сильной нерешительности посмотрела на дверную ручку. Внутри радостно смеялись девочки.

– Мистер Картер…

– Энтони.

Она прикоснулась ладонью к его щеке. Она снова плакала; если честно, Картер и сам тихонько плакал. Она поцеловала его, и он ощутил не только мягкость ее губ, тепло ее дыхания и их соленые слезы, слившиеся на их лицах. Это не вкус горя, хотя его привкус в этом был, если по правде.

– Храни тебя Бог, Энтони.

И прежде чем он успел осознать это – прежде чем ощущение ее поцелуя пропало с его губ, – дверь открылась, и она исчезла.

76

20.30. Почти стемнело, конвой еле ехал.

Они оказались на прибрежной возвышенности, заросшей кустарником, на ухабистой дороге, похожей на стиральную доску. Первый автобус вел Чейз, напряженно глядя вперед и вцепившись в руль. Последний вела Эми.

Питер связался с Гриром, который ехал на заправщике, замыкавшем колонну.

– Еще далеко?

– Шесть миль.

Шесть миль со скоростью двадцать миль в час. Позади них уходило за горизонт солнце, тени начали исчезать.

– Скоро увидим мост через канал, – добавил Грир. – Перешеек сразу за ним, южнее.

– Всем. Надо прибавить, – сказал в рацию Питер.

Они разогнались до тридцати пяти. Питер повернулся, проверяя, все ли в колонне держат скорость. Интервал увеличился, а потом снова уменьшился. Кабину «Хамви» залило светом, первый автобус включил фары.

– Нужно ехать еще быстрее? – спросил Чейз.

– Пока что так.

Жесткий удар, они проехали глубокую рытвину.

– Эти автобусы на куски развалятся, – сказал Чейз.

Впереди появилась полоска света. Луна. Она быстро поднималась над горизонтом на востоке, яркая и пухлая. Вдали показался статный силуэт моста – похожий на нечто живое, с паутиной тросов, спускающихся с высоких опор. Питер снова взял в руку рацию.

– Водители, никто ничего не видит?

Никак нет. Никак нет. Никак нет.

Майкл и Лора глядели на ворота дока через стекло штурманской рубки. Дверь по левому борту открылась нормально, проблема была с правой. Дойдя до угла 150 градусов к стенке дока, встала намертво. Они пытались ее открыть уже часа два.

– У меня больше идей нет, – сообщил с причала Рэнд. – Думаю, это все, что у нас есть.

– Мы пройдем? – спросила Лора.

Створка двери весила сорок тонн.

Майкл не знал этого.

– Рэнд, спускайся вниз, в машинное. Ты нужен мне там.

– Извини, Майкл.

– Ты сделал все, что мог. Придется нам суметь.

Он повесил микрофон обратно на приборную панель.

– Блин.

Огоньки на панели погасли.

В двадцати восьми милях на запад все та же летняя луна поднималась над «Шеврон Маринером». Ее оранжевый свет залил палубу; покрытая масляной пленкой вода лагуны сверкала, будто охваченная пламенем.

Раздался удар, будто небольшой взрыв, и крышка люка улетела вверх. Не то чтобы улетела, прыгнула в ночное небо, будто по своей воле. Летела и летела вверх, со свистом вращаясь вокруг горизонтальной оси; а потом, будто человек, потерявший ход мыслей, как бы зависла в воздухе. Неуловимое мгновение не поднималась и не падала, будто наполненная какой-то волшебной энергией, отрицающей силу тяготения. Но нет. Она ринулась вниз, в зловонную воду.

И появился Картер.