Город Зверя. Хроники Кейна

— В общем-то, верю, — сказал я с улыбкой, как бы извиняясь. — Хотя, может, и не на все сто процентов. Я смогу разобраться, когда услышу весь ваш рассказ целиком.

— Ну что же, поедем в гостиницу, — он резко встал.

Ни по каким меркам меня нельзя назвать коротышкой, но Майклу Кейну я был по плечо!

— Я бы очень хотел, чтобы вы мне поверили, — сказал он. — И еще… — Он запнулся. Очевидно, он хотел сказать что-то чертовски для него важное, но почему-то колебался.

Я принялся настаивать:

— Ну, же! Что вы еще хотели сказать?

Мы заплатили по счету и пошли к ближайшей стоянке такси, на которой стояла одна-единственная машина, и та — какая-то развалюха.

— Понимаете, я не могу вернуться в лабораторию, — сказал он. — А построить еще один транслятор — дело дорогое. Мне… мне нужна помощь.

— У меня есть деньги. — Попутно я объяснил водителю, как доехать до гостиницы. — Может быть, я смогу быть вам чем-нибудь полезен?

— Вы не поверите, — сказал Майкл Кейн с улыбкой, — но я боялся, что меня даже слушать никто не станет.

Мы приехали в гостиницу — это была «Гостиница у моря» — Hotel de la Mer. В номере я заказал обед. Как всегда, еда была превосходной, и она нас немного подбодрила. После обеда я включил магнитофон, и Майкл Кейн начал говорить.

Как я уже заметил раньше, сначала я не мог безоговорочно поверить его странному рассказу. Но по мере того, как он говорил — а магнитофон записывал, — я все больше и больше убеждался, что передо мной не сумасшедший и не лжец. Он пережил все, о чем мне рассказывал. Когда глубокой ночью он закончил рассказ, я почувствовал, будто и сам участвовал во всех невероятных приключениях вместе с Майклом Кейном, американским физиком, на Марсе оказавшимся воином!

Ниже вы можете прочитать то, что он мне рассказал в тот день. Я оставил в его рассказе все как есть, лишь сделал небольшие пояснения, чтобы было легче разобраться в технической стороне происходящего, а также опустил ряд деталей, которые можно отнести к научным секретам — их публикация противоречила бы законам Великобритании и США. Судите о Кейне, как о нем судил я. Что бы вы ни думали, не спешите обвинять его во лжи. Если бы вы слышали, как сдержанно и уверенно он рассказывает о своем путешествии, если бы вы видели, как он сидит, не отрывая взгляда от потолка, — словно пытаясь сквозь него разглядеть Марс, если бы вы поняли тогда, что, рассказывая тот или иной эпизод, он переживает его заново и испытывает те же самые чувства, что испытывал тогда, — словом, если бы вы были в тот день с нами в гостиничном номере в Ницце, вы бы поверили безоговорочно, как поверил ему я.

Эдвард П. Брэдбери

Честер-Сквер

Лондон, Ю-З 1

Апрель 1965

I. Чем я обязан месье Кларше

— Транслятор вещества принес мне безграничное счастье и величайшее горе, — начал Кейн свой рассказ. — Этот аппарат отправил меня в мир, где я чувствовал себя увереннее и свободнее, чем где бы то ни было на Земле. Он подарил мне встречу с замечательной девушкой, которую я полюбил и которая полюбила меня. Но он же и лишил меня всего этого счастья.

Но лучше я начну с самого начала.

Родился я, как уже было сказано, в Огайо, в маленьком тихом городке Винсвилле. Он с тех пор почти не изменился. Вскоре после первой мировой войны на окраине Винсвилла поселился один чудак — месье Кларше. Это был типичный француз — невысокого роста, с роскошными усами, с осанкой и походкой, в которых чувствовалась военная выправка.

Если говорить честно, мы не воспринимали месье Кларше всерьез; в нашем представлении своим внешним видом и поведением он подтверждал все то, что мы читали о французах в дешевых романах и комиксах. И все же именно месье Кларше я обязан жизнью, хотя мне было суждено это понять лишь много лет спустя после смерти старика, когда я вдруг оказался на Марсе… Но я опять забегаю вперед.

Кларше всегда был для меня загадкой, хотя в детстве и юности я знал его, наверное, лучше других. Он говорил, что был учителем фехтования при дворе русского царя, и после революции, когда к власти пришли большевики, ему пришлось бежать.

Его решение обосноваться в Винсвилле как раз и объяснялось тем, что ему пришлось много пережить. В то время ему казалось, что весь мир перевернулся и в нем царит хаос. Он нашел городок, в котором время словно остановилось, и ему это понравилось. Его новый образ жизни резко отличался от привычного для него уклада, но казалось, и это его тоже устраивало.

Однажды я поспорил с приятелями, что заберусь на забор дома месье Кларше и посмотрю, чем он там занимается: в то время мы все были уверены, что он шпион. Он поймал меня и вместо того, чтобы застрелить, как я опасался, добродушно рассмеялся и велел идти своей дорогой. Так я впервые встретился с месье Кларше лицом к лицу, и он мне сразу понравился.

Вскоре после этого все мы, ребятишки, буквально заболели фильмом «Узник Зенды» с Рональдом Коуманом. Мы на время стали Рупертами и Рудольфами и до изнеможения сражались длинными палками, вполне заменявшими мечи. Может быть, нам не хватало умения, но энтузиазма было хоть отбавляй.