Город Зверя

Через некоторое время дахар остановился, и тяжелые руки отвязали меня и сбросили на землю. Один из варваров, наверное тот, с кем я разговаривал прежде, поднес к моим губам бурдюк с теплой водой, и я жадно принялся пить.

— Скоро и еда, — пообещал он. — После этого на тебя посмотрит Рокин.

Он ушел, а я лежал на твердой гальке, прислушиваясь к близкому шуму моря. Я все еще находился в ошеломленном состоянии.

Позже я услышал голоса, и раздался глухой стук. Я повернул голову и увидел лежащего рядом со мной Хула Хаджи. Я посмотрел на него и заметил, что у варваров хватило порядочности по крайней мере на то, чтобы перевязать его рану, хотя и грубо.

Он повернул голову и мрачно улыбнулся.

— По крайней мере мы живы, — философски заметил он.

— Но надолго ли? — отозвался я. — И стоит ли жизнь этого? Мы должны бежать как можно скорее, Хул Хаджи. Ты знаешь почему?

— Знаю, — ровным тоном ответил он. — Мысль о побеге не выходит у меня из головы. Но в настоящее время мы можем только ожидать своего часа. Что насчет девушки, спасенной в Кенд-Амриде? Где она?

— Насколько я знаю, в безопасности, — сообщил я ему. — Во всяком случае не захвачена в плен варварами.

— Хорошо. Как ты это выяснил?

Я немного рассказал ему о том, что узнал.

— Наверное, она заметила, что что-то случилось, и отправилась за подмогой, — предположил он, явно не убежденный в этом.

— Она не могла управлять кораблем, если только не наблюдала за моими действиями очень внимательно. Я не нахожу никакого объяснения. Я просто надеюсь, что с нею все будет в порядке.

— Ты заметил, — спросил внезапно Хул Хаджи, — единственный, имеющийся у нас настоящий шанс?

— Какой именно?

— Спрятанный нож.

Вот это уже кое-что! Все синие марсиане носят спрятанные в их разукрашенной боевой покапу маленькие ножи. Для того, кто не знает об этом, он кажется частью общего украшения. Я однажды уже имел возможность поблагодарить изощренные военные умы тех, кто придумал эту одежду. К несчастью, на мне теперь был покапу южного стиля, без ножа. И все же один лучше, чем ничего. Если я смогу дотянуться до него зубами, то, может быть, сумею перерезать путы Хула Хаджи.

Я перекатился для этого поближе к нему, как вдруг сверху раздался звук. Оказавшись на спине, я посмотрел вверх.

Я увидел очерченную на фоне освещенного только Фобосом неба гигантскую фигуру, облаченную в яркий металл. То были грубо обработанные золотые доспехи, с большими выделявшимися гнутыми заклепками, державшими все части в соединении. Это была картина грандиозной варварской показухи, и человек носил их с определенным достоинством.

У него была изящно расчесанная желтая борода и волосы ей под стать, длинные, ниспадающие и явно чище, чем у его собратьев. На бедре у него висел огромный меч, рукоять которого он сжимал, глядя на меня. На лице его расползлась усмешка.

— Ты кто? — спросил он глухим веселым голосом. — Бради или Брадинак?

— А ты кто? — ответил я вопросом на вопрос, хотя и угадал очевидное.

— Бради, мой друг, как тебе хорошо известно, если ты говорил с моими людьми настолько долго, как они утверждают. Бради Рокин Золотой, вожак этих псов-багарадов. А теперь будь любезен ответить мне.

— Я — Брадинак Майкл Кейн из Варналя, города Зеленых Туманов, самого прекрасного города на всем Вашу, — ответил я, столь же гордо употребив марсианское название их планеты.

Он снова усмехнулся.

— А вот этот, другой, должно быть, Бради? А?

— Бради из длинного ряда Бради, — гордо ответил Хул Хаджи. — Бради Мендишара. Для меня не существует более гордого имени.

— Ты так думаешь? Да?

Хул Хаджи не ответил, а посмотрел на Рокина долгим взглядом.

Рокин, казалось, не возражал.

— Мне сказали, что вы перебили всех моих людей, включая моего лучшего помощника Зонора Растерзая. Я считал его бессмертным, по крайней мере не способным умереть от клинка врага.

— Это было легко, — ответил я. — И это произошло случайно. Я и не понял, что он был одним из тех, кого я убил, пока не схватился с другим.

Рокин громко рассмеялся.

— Вот это бахвальство. Лучше, чем у багарадов!

— Некоторые, как мне говорили, лучше, — согласился я. — В это нетрудно поверить, если все они такие, как Зонор.

Он чуть нахмурился, хотя по-прежнему усмехнулся, поблескивая сочленениями золотых доспехов.

— Ты так думаешь? Ты обнаружил, что немногие способны побить багарадов?

— Кто эти немногие?

— Э? Что ты имеешь в виду?

— Кого я имею в виду? Детей!

— Нет, мужчин, друг мой! — Лицо его просветлело. Подобно многим первобытным людям, он, кажется, ценил оскорбление само по себе, независимо от того, унижало оно его или нет. Я, однако, знал, что есть область, в которой легко перегнуть палку, даже не заметив. Я об этом даже не беспокоился.

— Что ты теперь собираешься с нами делать? — спросил я его.

— Еще не знаю. Говорят, что вы казались озабоченными оружием, увезенным мною из найденного нами места. Что вы о нем знаете?

— Ничего.

— Судя по тому, что мне рассказывали мои люди, вы знаете о нем немало.

— Значит ошиблись.