Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Витебщина

Самое значительное переселение татар в Великое княжество произошло в период княжения именно Витовта. Впрочем, оно было вызвано не столько любовью к князю, сколько необходимостью самих татар — их страхом перед опустошающим походом грозного Тамерлана. Татары фактически бежали в Великое княжество. Речь идет об азовских и крымских татарах. Их рассеяли в Трокском, Ошмянском и Лидском княжествах. Витовт жаловал им земли с полным наследственным и свободным правом, возлагая за это обязанность нести военную службу по требованию. Им было дозволено исповедовать свою религию. Мудрая, человеческая политика Витовта сделала Великое княжество для этих переселенцев вторым отечеством.

Существует мнение, что память о Витовте татары сохраняли несколько столетий. В своих молитвах они называли его Виттад, что значит «сильнейший, подпора». В актах литовской метрики сохранились листы благодарности татар Витовту: «… мы, обращая наши взоры к святым местам, повторяли имя его как имя наших эмиров. Мы клялись на мечи наши, что любим литовцев, когда они во время войны уважали нас как военнопленных и, при вступлении нашем в сию землю, уверяли, что сей песок, сия вода и сии деревья будут для нас общими…»

С кончиною Витовта изменилась политика в отношении татар. Ханы перестали доверять королям. Начались частые опустошительные нападения на Великое княжество со стороны крымских татар. В конце XV и в начале XVI вв., в то время, когда у власти последних стоял хан Менгли-Гирей, такие нападения случались чуть не каждый год. Но татары Великого княжества не изменили своей отчизне. О причине их стойкости говорит отрывок из их письма грабителям: «… будем проливать кровь за литовцев, которые нас почитают своими братьями».

Оставшись в Великом княжестве, татарская община продолжала свято хранить свои обычаи и религию. Заповеди Корана требовали веры в Аллаха и его пророка Мухамеда, моленье пять раз в день и обязательного паломничества в Мекку. Со временем родной язык был «утерян», поэтому при чтении Корана стали пользоваться транскрипциями на русском, белорусском и польском языках.

Магометанская мечеть в Видзах была построена на средства местного мусульманского общества в 1857 г. из дерева. По внешнему виду она не отличалась от христианского храма. И только на минарете, который был устроен в виде колокольни, стоял не крест, а полумесяц.

Зал мечети был разделен поперек на две части решетчатой перегородкой. В задней части молились женщины, в передней, ближе к мулле, — мужчины. Самое почетное место — в нише на передней стене — занимал мулла. Старым и больным отводилось место ближе к мулле. Над женским отделением находились хоры, куда по временам поднимались певчие и пели на арабском.

На молитву приходили в головном уборе, перед входом снимали обувь. Очевидцы сообщают, что мечеть всегда содержалась в особой чистоте. Молились татары в чулках, хотя зимой мечеть не отапливалась.

Основным днем моления у мусульман является пятница — день сотворения человека. Главный годовой праздник — «Курбан-Байран». Он проводится летом. На него в Видзы собирались и продолжают собираться татары из соседних селений и местечек. Когда-то более состоятельные из них приносили в этот день в жертву быка. Быка убивали на пороге мечети. Часть мяса раздавали нуждающимся, а шкура и другая часть мяса поступала в пользу муллы. После службы знатнейшие из прихожан заходили к мулле на угощение. Из мяса делали первейшее татарское блюдо: «колдуны». Причем во время трапезы не принято было пользоваться ни ложкой, ни вилкой. Подавалась и выпивка. Больше пили пиво. Обыкновенно праздник «Курбан-Байран» заканчивался дракой. Дрались татары беспощадно; не жалели ни родственников, ни отца, ни сына, ни брата, ни женщин. Впрочем в этой драке было больше ритуального.

Между прочим происхождение главного татарского праздника связано с одной крайне сентиментальной историей. Помнится, слушая ее, я даже не смог сдержать слез… Как-то Бог приказал пророку Ибрагиму, чтобы тот доказал Ему свою приверженность.

— Все, что угодно, сделаю для Тебя, о Всемогущий! — ответил Ибрагим.

— Тогда возьми и убей своего сына! — потребовал Бог.

У Ибрагима был всего один сын. Услышав такое требование, пророк упал на колени и начал умолять Бога, чтобы Тот уменьшил жертву. Но Всевышний сказал:

— Если действительно любишь Меня, то сделаешь то, что прошу, завтра же на рассвете на горе!

Весь остаток дня и всю ночь сын и отец провели вместе. Они не смыкали глаз, все думали на тем, как поступить. Наконец сын сказал:

— Сделай так, как велит Бог. Коль Он требует доказательств твоей верности, то значит сомневается в тебе. Докажи, что ты преданный слуга Его.

Тяжело было слушать отцу эти слова. Они звучали как приговор. Но Ибрагим не посмел гневить Бога. Утром, до рассвета, он повел сына на гору, чтобы убить его. Он настолько уверился в мысли, что совершит свое деяние, что когда перед ним опять предстал Бог, он не стал Его ни о чем просить. Он думал, что Бог явился, чтобы быть свидетелем казни. Но Всевышний вдруг сказал Ибрагиму: